Влюблен и очень опасен

Похоже, Марк окончательно лишился статуса жениха. И ему не стоит поганить своим присутствием гостевой дом. Но Каховцев решил повременить. Он очень зол на этого парня. И если вдруг выяснится, что Настя беременна, его женят на морской русалке.

– А мы еще думали, что он киллер по мою душу, – презрительно усмехнулся Кирилл Дмитриевич. – Думали, нарочно с Настей закрутил, чтобы ко мне подобраться. Тимур даже проверял его. Какой из него киллер?

– А если он притворяется? Если нарочно изображает из себя слабака?

Каховцев отрезвляюще глянул на Ингу. Ей, конечно, нравится казаться мудрой женщиной, но в этот раз она должна понять, что сказала глупость. Еще можно было бы задуматься над ее словами, если бы Марк в юности был крутым, но его прошлое как минимум оставляет желать лучшего.

– Я тебя умоляю.

Он собирался продолжить разговор, но вдруг зазвонил телефон.

– Не разбудил? – бодро, звенящим от радости голосом спросил Тимур.

– Нет. С утра жду хороших новостей, – в предвкушении чего-то приятного отозвался Каховцев.

Судя по голосу Тимура, именно такую новость он и должен был ему сообщить. И предчувствие не обмануло.

– Ну, я не думаю, что трагическая новость может быть хорошей, – наигранно опечалился Журыгин. – Вы же с Южаком были друзьями.

– Неужели с ним что-то случилось?

Кирилл Дмитриевич попытался подыграть собеседнику, но неудержимая радость погребла под собой фальшивый драматизм.

– Сердечный приступ. Инфаркт.

– Надеюсь, он жив?

– Вынужден вас огорчить, Кирилл Дмитриевич, но врачи ничем не смогли ему помочь. Сделали все, что было в их силах, но, увы...

– Да, мир опустел без уважаемого Карена Аветисяновича.

От радости Каховцев так сжимал телефонную трубку, что та хрустела, как лопающийся под пальцами стеклянный стакан.

– Надо собраться, обсудить, как помочь семье безвременно усопшего.

Действительно, нужно было решить, как объединить владения Южака со своими. Но все это детали. Главное, что можно больше не бояться за свою жизнь.

Все-таки сработал киллер. Все-таки принес в дом счастье на лебединых крыльях...

2

Проклятое прошлое не просто ворвалось в настоящее, оно беспощадно растоптало ростки счастья. А ведь Марк всерьез задумывался о том, чтобы круто изменить свою жизнь ради Насти, но...

Он сидел в холле гостевого дома и тускло смотрел на свою невесту, которая так и не станет его женой. Любил он Настю, но, похоже, она его совсем не любила.

Еще вчера Настя не смела приходить к нему в этот дом, но уже сегодня все изменилось. Ее отец уже не боится, что они могут уединиться, потому что спета его песня. Да и Настя, похоже, пришла, чтобы забрать свои ноты.

– Понимаешь, все произошло так внезапно, что я ничего не поняла.

Она не смотрела ему в глаза, но и раскаяния в голосе не ощущалось. Похоже, она всерьез поверила, что Марк – ничтожество, перед которым вовсе не нужно оправдываться. А то, что она здесь, так это из жалости к нему.

– Что ты не поняла? – уныло вздохнул он.

– Ну, думала, это любовь, а это просто... Мне всего семнадцать лет. Ты должен меня понять.

– Понимаю. Прошла любовь.

– Ну, не то чтобы прошла. Не было ее. Было просто увлечение.

– Твой отец не зря первый человек в этом городе. И бизнес у него солидный, и криминальный авторитет будь здоров.

– Какой авторитет? – удивленно посмотрела на него Настя.

– Криминальный. Крестный отец тепломорской мафии. Мне кажется, звучит, – не без ехидства, но все-таки больше всерьез сказал он.

– Кто тебе такое сказал?

– Я знаю.

– Откуда?

– Не важно.

– Но это не так!

– Если ты этого хочешь, я заберу свои слова обратно. Только что это изменит?

– Не смей так думать об отце! – вскипела Настя. – Кто ты такой, чтобы о нем так говорить?

– Никто. И звать меня никак.

– Мне Вася рассказал, как тебя чморили в школе!

Марк ждал этого удара, но все равно он застал его врасплох. Как же он ненавидел Бугаря! Как же он ненавидел всех, кто унижал его или позволял это делать!.. Позволяли все! А Настя еще и смеется над ним.

– Не надо об этом! – мотнул он головой, обхватив ее руками.

Со стороны могло показаться, что он умоляет о пощаде, но это было требование. И он проклянет Настю, если она не прекратит.

– Что, стыдно сознаваться?

– Стыдно. Ты даже не представляешь, как стыдно.

Он смотрел на девушку взглядом, который заставил ее содрогнуться от страха.

– Что с тобой? – встревожилась она.