Влюблен и очень опасен

– Ты меня не тронешь, ты меня просто застрелишь.

– Надо будет, и застрелю. Ты еще не знаешь, сынок, в какую историю вляпался.

– Ничего, папаша, как-нибудь выкрутимся.

– Твой папаша – хозяин параши! – сострил Бугарь.

– Не смешно. И никто не смеется, – ухмыльнулся Марк..

– Хочешь, ты будешь смеяться? – Вася скинул с плеча пистолет-пулемет, передернул затвор. – Давай, вспомни молодость! Помнишь, как мы били тебя, а ты радовался! Ну, давай!

– Если бы ты пришел меня убить, ты бы уже это сделал, – стараясь сохранить спокойствие, сказал Марк. – Но у тебя нет такой задачи и полномочий. А дом просматривается, и за тобой наблюдают. Не думаю, что Кирилл Дмитриевич нанимал тебя в качестве клоуна.

– Умеешь ты выкручиваться, чушок, – оглянувшись по сторонам, презрительно ухмыльнулся Бугарь. – Но это тебе не поможет. Настя моя, понял!

– Ты зачем пришел?

– Кирилл Дмитриевич боксом решил заняться. Груша ему боксерская требуется. Не хочешь помочь?

– Я уже не Груша, а Грушин, так что извини.

– Пусть он тебя извиняет, если захочет. Ну, чего сидишь? Пошли!

Бугарь повел стволом «узи», требуя, чтобы Марк поднялся. Неужели началось?

3

Радость пьянила сознание и без коньяка, но выпивка еще и окрыляла. Нет больше Южака, в гробу он, в белых тапочках. И теперь у города будет единственный хозяин. Ну как не напиться по такому случаю?

– Я же говорил, там спецы конкретные. И выследили гада, и бабу ему подсунули, – рассказывал Тимур. – В сауне он парился, температура в парилке типа высокая, ну сердце и не выдержало. Девочки там были, все такое, ну, она ему валидолу в бухло и плеснула. Такой вот валидол наоборот. Специальный яд, из спецтайников. Не зря столько денег отвалили.

– Женщины до добра не доводят, – развалившись в кресле, вальяжно улыбался Каховцев. – Особенно в сауне.

Ирония момента заключалась в том, что он сейчас и сам находился в сауне. Она занимала добрую половину цокольного этажа и была оборудована по последнему слову банной техники. Здесь даже был отдельный вход, чтобы можно было организовать банщиц – красивых, чтобы дух захватывало, и грудастых, чтобы спинку было чем потереть.

– Вот именно поэтому баб здесь нет.

Но именно этого сейчас ему и хотелось. Однако у него жена, она где-то рядом, вдруг узнает. Впрочем, видеонаблюдения здесь нет, из дома ничего не увидишь, а сюда Инга заходить не станет: неприлично ей, молодой и красивой, светиться перед четырьмя полуголыми мужиками.

– И не будет.

– Ну как же, а Бугаря за кем послали? – гадко ухмыльнулся Тимур. Он тоже был хорошо под градусом. – Я как вспомню, как над ним в школе издевались... Ну баба бабой, а не пацан.

– У бабы от бабы детей не бывает, – насупился Кирилл Дмитриевич.

– Это ты о чем? – высосав из крабовой клешни мясо, спросил Дунай, такой же авторитет, каким был Тимур.

Он управлял охранной фирмой «Черноморец», в сферу деятельности которой входили все порты города. Фактически это была легальная крыша, которая приносила Каховцеву баснословные барыши. Южак пытался откусить часть от этого пирога, но, к счастью, сломал зубы.

– Да так, – спохватившись, отмахнулся Кирилл Дмитриевич.

Это его семейные дела, и незачем о них трепаться.

Врач осмотрел Настю, но беременность не установил. Сказал, что слишком ранний срок для диагностики. Зато сообщил, что его дочь больше не девочка. Каховцев и без того догадывался об этом, но сейчас он знал это точно. Хотелось рвать и метать. Поэтому он и велел привести Марка. И его накажет, а заодно и стариной тряхнет. Как-то раз в свои лихие годы он затащил в парилку несговорчивого коммерсанта и голой задницей посадил его на раскаленные камни. И братва повеселилась, и дань была выплачена в срок и сполна.

Настя уже, считай, отреклась от Марка. Теперь с ним можно делать все, что душе угодно. Вот он и решил отправить его в парилку. Температура там сто двадцать градусов, пекло.

– Посмотрим, баба он или мужик, – кровожадно усмехнулся Каховцев. – Если полчаса просидит в парилке, значит, мужик.

– Да там дьявол полчаса не просидит, копыта отбросит. И рога, – покачал головой Тимур.

– Значит, баба, – презрительно хмыкнул Кирилл Дмитриевич.

У Марка не будет права на то, чтобы покинуть парилку раньше времени. Как пить дать. Протянет ноги. На то и расчет. А Насте скажут, что Марк не выдержал конкуренции с будущим тестем. Надо будет потом слезу для приличия пустить. Если, конечно, Настя сильно расстроится.