Гостья

– Судя по твоему виду, ты работал.

Он прищурился.

– Но теперь-то я отдыхаю.

– Джейми не говорит мне, что происходит, – прошептала я.

– Правильно. И я не скажу. – Он вздохнул. – Ни к чему тебе знать.

Я опустила глаза, разглядывая темно-красную и бурую почву. Под ложечкой засосало. Со мной отказывались делиться… Что могло быть хуже? Я попыталась представить и не смогла. Впрочем, наверное, мне просто не хватало воображения.

– Пожалуй, это не совсем честно, – нарушив долгое молчание, заговорил Иен, – задавать вопрос, ведь я не ответил на твой… Но можно я все-таки спрошу?

Я была рада отвлечься.

– Валяй.

Он не сразу продолжил, и я подняла взгляд, ища причину его сомнений. Иен потупился, рассматривая полоски грязи на тыльной стороне своих ладоней.

– Я знаю, что ты не лжешь. Теперь я это понял, – тихо произнес он. – И поверю любому твоему ответу. – Он пристально рассматривал перепачканные руки. – Раньше я не принимал всерьез историю Джеба, несмотря на их с доком уверенность… Анни? – спросил он и посмотрел на меня. – Она еще там, с тобой? Девушка, в чьем теле ты находишься?

Это больше не было моим секретом – и Джейми, и Джеб знали правду. Да и какая разница? Я доверяла Иену: он ни за что не проболтается, не поставит под угрозу мою жизнь.

– Да, – призналась я. – Мелани все еще здесь.

Он медленно кивнул.

– И каково вам? Тебе? Ей?

– Это… трудно. Для нас обеих. Поначалу я бы все на свете отдала, только бы она исчезла. А сейчас… Я к ней привыкла. – Я усмехнулась. – Всегда есть с кем поговорить. Мелани гораздо сложнее: она заперта у меня в голове, словно в тюрьме. Но лучше быть узницей, чем исчезнуть насовсем.

– Я не знал, что существует выбор.

– Поначалу выбора не было, но люди обнаружили, что происходит и начали сопротивляться. Наверное, все дело в знании: те, кто понимал, что их ожидает, боролись. В отличие от тех, кого застали врасплох.

– А если бы поймали меня? – Глаза Иена сверкнули.

– Ты вряд ли бы исчез. Только вот многое изменилось. Пойманных взрослых больше не используют в качестве носителей. Слишком много проблем… – Мои губы снова тронула грустная усмешка. – Вот как я – расклеилась, прониклась симпатией к носителю, сбилась с пути…

Иен погрузился в раздумья. Его взгляд то пробегал по моему лицу, то возвращался к кукурузе, а иногда вдруг застывал, устремленный в пустоту.

– И как со мной поступят сейчас, если поймают? – наконец спросил он.

– Думаю, они все равно произведут внедрение, попытаются получить информацию. Вероятно, подсадят Ищейку. – Иена передернуло, а я продолжила: – Носителем ты не станешь. Вне зависимости от того, получат они нужную информацию или нет, тебя… утилизируют.

Слова давались мне с трудом. Меня затошнило. Странно – обычно тошноту вызывали явления из мира людей. Впрочем, раньше, на других планетах, я никогда не смотрела на наши действия с точки зрения тела; не было необходимости. Если тело имело функциональные дефекты, от него быстро и безболезненно избавлялись – утилизировали, как утилизируют неисправную машину. Какой смысл его хранить? Помимо прочего, иногда тело признавалось негодным из-за некоторых особенностей психики: опасных пристрастий, склонности к насилию – такие неизлечимые состояния делали тело небезопасным для окружающих. Ну и, разумеется, в случаях, когда разум был слишком силен и стереть его не удавалось. Аномалия, свойственная этой планете.

Неукротимость духа как дефект… Внезапно я осознала отвратительность подобного подхода.

– А если поймают тебя? – спросил он.

– Если поймут, кто я… Если меня еще ищут… – Я подумала о своей Ищейке, и меня передернуло, как только что Иена. – Меня извлекут и пересадят в другого носителя. В какого-нибудь ребенка. И будут надеяться, что я вновь стану собой. Возможно, отправят на другую планету – подальше от дурного влияния.

– А ты сможешь снова стать собой?

Наши взгляды встретились.

– Я – это я. Я не растворилась в Мелани. Будь я Медведем или Цветком, я чувствовала бы себя точно так же.

– А тебя не утилизируют?

– С Душами так не поступают. У нас не существует смертной казни. Да и других наказаний, если уж на то пошло. Ради моего спасения будет сделано все возможное. Я всегда верила, что так и надо, и лишь теперь поняла, как сильно заблуждалась… Я – живое тому доказательство и вполне заслуживаю казни. Я ведь предатель, верно?

– Нет, пожалуй. Эмигрант, что ли… – Иен поджал губы. – Ты ведь не предала своих, а лишь покинула их общество.