Рассвет

Эдвард гневно дернулся услышав мысли Вольтури. Однако, взяв себя в руки, продолжил разговор с Аро.

— Эти несколько недель Элис потратила на то, чтобы отыскать еще свидетелей. И вернулась не с пустыми руками. Элис, представь своих спутников сама, пожалуйста.

— Опрос свидетелей давно закончен! Выноси решение, Аро! — рявкнул Кай.

Аро, не сводя глаз с лица Элис, жестом попросил Кая замолчать.

Элис порхнула вперед и представила гостей.

— Знакомьтесь! Это Уйлин. А это ее племянник, Науэль.

Родной, любимый голос… как будто и не исчезала.

Взгляд Кая посуровел, когда Элис назвала, кем незнакомцы приходятся друг другу. Свидетели Вольтури зашептались. Все почувствовали, что в вампирском мире грядут перемены.

— Говори, Уйлин, — велел Аро. — Поведай нам то, ради чего тебя привели.

Невысокая вампирша обеспокоенно оглянулась на Элис. Та ободряюще кивнула, а Кашири покровительственно положила длинную руку ей на плечо.

— Я — Уйлин, — назвалась гостья. Говорила она без запинки, но со странным акцентом. Видно было, что речь подготовлена заранее и не раз отрепетирована. Рассказ звучал складно, как знакомый с детства стишок. — Полтора столетия назад я жила со своим народом, мапуче. У меня была сестра Пире. Родители нарекли ее в честь снега на горных вершинах — из-за бледной кожи. И она была очень красивая — слишком красивая. Однажды она пришла ко мне и по секрету рассказала, что в лесу ей встретился ангел и теперь навещает ее по ночам. Я предостерегала ее, — Уйлин горестно покачала головой. — Как будто недостаточным предупреждением были синяки по всему телу. Я догадалась, что ее ангел — это лобисомем из наших преданий, но она и слушать не желала. Он ее околдовал.

Потом она призналась, что ждет ребенка от своего темного ангела. Она хотела бежать, я не стала ее отговаривать — даже наши отец и мать решили бы уничтожить ребенка и Пире вместе с ним. Я ушла с ней в глухую чащу. Она искала своего ангельского демона, но тщетно. Я ухаживала за ней, охотилась, когда ее силы иссякли. Она ела звериное мясо сырым и пила кровь. Другого подтверждения, кого она носит в утробе, мне не надо было. Я надеялась, что успею убить чудовище и спасти ее.

Но сестра любила этого еще не родившегося ребенка. Она дала ему имя Науэль, так зовут у нас дикую пуму, и любовь не прошла, когда плод ее чрева подрос и начал ломать ей кости.

Я не смогла ее спасти. Дитя разорвало ее на части, выбираясь на свет, и она умерла, умоляя меня позаботиться о Науэле. Предсмертная просьба. Я не могла отказать.

Когда я попыталась оторвать его от тела сестры, он укусил меня. Я уползла в чащу, умирать. Недалеко, потому что боль была невыносимой. Но он нашел меня. Новорожденный младенец пробрался через подлесок и стал дожидаться, когда я приду в себя. Когда боль ушла, он лежал рядом, свернувшись в клубок.

Я растила его, пока он не смог добывать себе пищу сам. Мы охотились в окрестных поселениях, жили, скрываясь ото всех. Так далеко от дома мы еще не уходили, но Науэль хотел посмотреть на вашего ребенка.

Закончив, Уйлин склонила голову и попятилась, прячась за спиной Кашири.

Аро, поджав губы, разглядывал шоколадного юношу.

— Науэль, тебе полторы сотни лет?

— Плюс-минус десяток, — чистым и теплым голосом почти без акцента ответил он. — Мы не считаем.

— Когда ты достиг зрелости?

— Совсем вырос где-то лет через семь после рождения.

— И с тех пор не меняешься?

Науэль пожал плечами.

— Не замечал.

По телу Джейкоба прошла дрожь. Я заметила, однако оставила все мысли на потом. Сперва пусть отступит угроза, тогда и подумаю.

— А питаешься чем? — допытывался Аро, невольно проникаясь интересом.

— Кровью. Могу и человеческой пищей. И то, и то годится.

— Ты способен создавать бессмертных? — Аро, внезапно оживившись, жестом указал на Уйлин. Я проверила щит — вдруг старейшина сейчас подыщет новую уловку?

— Я — да, остальные нет.

По рядам собравшихся вновь пробежал изумленный шепот.

Брови Аро взлетели вверх.

— Остальные?

— Мои сестры, — пожал плечами Науэль.

Аро на секунду растерялся, но быстро справился с собой.

— Тогда мы ждем продолжения рассказа.

Науэль нахмурился.

— Через несколько лет после смерти матери меня разыскал отец. — Прекрасное лицо едва заметно исказилось. — Очень обрадовался, когда нашел… — Судя по голосу, радость не стала взаимной. — У него росли две дочери, а сыновей не было. И он хотел взять меня к себе, как и сестер.