— Да, второго альфы быть не может, и я не претендую на это звание. Я лишь хочу идти своей дорогой.
— Ты теперь из их шайки, Джейкоб?
Я поморщился.
— Не знаю, Сэм. Но одно я знаю точно…
Сэм съежился, услышав мысленный голос альфы. Он действовал на него куда сильнее, чем его на меня. Потому что я был рожден вожаком, а он — нет.
— …я встану между вами и Калленами. Я не буду смотреть, как стая убивает невинных… — Трудно было назвать этим словом вампиров, но пришлось: — …людей. Вы не такие. Прошу, выбери для них правильный путь, Сэм.
Я отвернулся, и сразу несколько волков взвыли за моей спиной.
Я вонзил когти в землю, оттолкнулся и побежал прочь от шума, который сам же и поднял. Надо торопиться. Из всей стаи только Ли способна меня опередить, но я стартовал первым. Вой начал исчезать вдали, и я с радостью прислушался, как он вспарывает ночную тишину: значит, погони еще нет.
Надо предупредить Калленов, пока стая не опомнилась и не остановила меня. Если Каллены будут начеку, Сэм дважды подумает, прежде чем нападать. Я помчался к белому дому, который все еще ненавидел, прочь от своего. Больше у меня дома не было. Я из него ушел.
А ведь утро не предвещало ничего особенного. Я вернулся с дозора, позавтракал с Билли и Рейчел, посмотрел какую-то лажу по телику, поцапался с Полом… Отчего все так резко изменилось? Как все перемешалось и извратилось до такой степени, что я теперь один, сам себе альфа, отрекся от братьев и предпочел им вампиров?
Мои размышления прервал звук, который я боялся услышать: мягкие удары лап по земле. Погоня. Я рванул что есть сил и помчался сквозь черный лес. Надо только подобраться поближе к дому Калленов, чтобы Эдвард услышал мои мысли. Одна Ли меня не остановит.
И тут я уловил настрой того, кто за мной бежал. Не гнев, а воодушевление. Он не гнался за мной, а… следовал.
Я едва не упал и только через два прыжка сумел восстановить прежнюю скорость.
— Погоди! У меня не такие длинные лапы!
— СЕТ! Что ты здесь делаешь?! Беги ДОМОЙ!
Я чувствовал его волнение, видел мир его глазами, так же как он видел моими. Ночной пейзаж, проносившийся мимо, для меня был полон отчаяния, а для него — надежды.
Я и не заметил, что сбавил скорость, пока вдруг не увидел рядом бегущего Сета.
— Я не шучу, Сет! Тебе здесь не место. Убирайся.
Неуклюжий волк фыркнул.
— Я за тебя, Джейкоб. Ты прав. Я не хочу быть на стороне Сэма, когда…
— Нет, черт подери, ты будешь на его стороне! Неси свою волосатую задницу в Ла-Пуш и делай, что велит Сэм!
— Нет.
— Марш отсюда, Сет!
— Это приказ?
Его вопрос застал меня врасплох. Я резко затормозил, оставив в земле глубокие борозды.
— Я никому не отдаю приказов. Просто говорю тебе то, что ты и сам знаешь.
Он бухнулся на задние лапы рядом со мной.
— Я знаю одно: уж очень тихо тут стало. Не находишь?
Я поморгал и нервно завилял хвостом, прочтя мысли Сета. Тихо было не в прямом смысле слова: далеко на западе стая еще выла.
— Они не перевоплотились, — заметил Сет.
Я это знал. Все волки сейчас взбудоражены и усиленно пользуются мысленной связью, чтобы увидеть ситуацию с разных сторон. Но я не слышал их мыслей. Я слышал только Сета, больше никого.
— Похоже, разные стаи между собой не связаны. Ха! Наши предки не могли это знать, потому что разных стай попросту не было. Волков не хватало. От этой тишины прямо жуть берет! И все-таки приятно, а? Сдается мне, Эфраиму, Леви и Квилу жилось полегче. Никакого гомона в ушах, всего три голоса. Или два…
— Заткнись, Сет.
— Есть, сэр.
— Прекрати немедленно! Нет никаких разных стай, она одна, а я — сам по себе. Так что можешь идти домой.
— Если стай нет, то почему мы слышим только друг друга? Мне кажется, когда ты отвернулся от Сэма, это был очень важный шаг. Перемена. И когда я пошел за тобой, это тоже было очень важно.
— Пожалуй, ты прав, — заключил я. — Но то, что изменилось, всегда можно вернуть.
Сет поднялся и побежал на восток.
— Сейчас не время для споров. Надо торопиться, пока Сэм не…
Тут он тоже был прав. Я побежал, хотя на сей раз не так быстро. Сет следовал за мной по пятам, заняв традиционное место второго справа от меня.
— Я могу бежать и слева, — подумал Сет, чуть понурив голову. — Я ведь не ради повышения за тобой пошел.