Рассвет

— Но я не гожусь. Во мне что-то не так. Я не могу передавать ген, несмотря на то, что в моем роду были оборотни. Так что я урод, ни на что не годная самка. Генетический тупик. И мы оба это знаем.

— Не знаем, — возразил я. — Мололи что думает Сэм! Импринтинг случается, но почему — точно неизвестно. У Билли, например, другое мнение.

— Знаю, знаю. Он считает, мы запечатляемся, чтобы на свет появлялись более сильные оборотни. Поэтому вы с Сэмом такие огромные и мощные, даже больше наших отцов. Но я все равно никогда не стану матерью. У меня менопауза. В двадцать лет у меня менопауза!

Ох. Как же я не хотел поднимать эту тему!

— Ты гадаешь, Ли. Может, все из-за остановки времени. Уверен, когда ты перестанешь быть волком и опять начнешь стареть… э-э, все станет по-прежнему.

— Я бы тоже так думала, если бы на меня кто-нибудь запечатлился. А этому не бывать, несмотря на мою внушительную родословную. Знаешь… — задумчиво добавила Ли, — если бы не ты, у Сета были бы все шансы стать альфой — хотя бы по крови. Никому бы не пришло в голову рассматривать меня…

— Слушай, чего ты так зациклилась на этом импринтинге? Почему не влюбишься, как все нормальные люди? Неужели ты и впрямь хочешь, чтобы у тебя не осталось никакого выбора?

— Ну, Сэм, Джаред, Пол, Квил… они, как я погляжу, не против.

— А их никто и не спрашивал.

— Разве ты не хочешь запечатлиться?

— Черт подери, нет!

— Это потому, что ты уже любишь Беллу. Но от импринтинга любовь пройдет. Ты перестанешь страдать.

— А ты бы отказалась от своих чувств к Сэму?

Ли поразмыслила над этим.

— Наверное, да.

Я вздохнул. Ли рассуждала куда более здраво, чем я.

— Вернемся к тому, о чем я говорила, Джейкоб. Я понимаю, почему эта белобрысая вампирша такая холодная — не в буквальном смысле слова, конечно. У нее одна цель в жизни. Больше всего на свете мы хотим того, чего не можем получить.

— Ты бы тоже поступила, как Розали? Убила бы человека — а именно это она и делает, не мешая Беллиной смерти — ради ребенка? С каких это пор в тебе проснулся материнский инстинкт?

— Я просто хочу того, что мне недоступно. Будь я нормальной, возможно, мне бы это и в голову не пришло.

— И ты способна на убийство? — настаивал я, не давая Ли уйти от ответа.

— Розали не убийца, она просто восполняет то, чего ей не хватает в жизни. И… если бы Белла попросила меня о помощи… — Ли задумалась. — Хоть я и не высокого о ней мнения, я бы поступила также, как Розали.

Из моей пасти вырвался громкий рык.

— А будь все наоборот, я бы попросила о том же Беллу. И Розали попросила бы. Мы поступили бы одинаково.

— Значит, ты такая же плохая!

— В том-то и штука: когда осознаешь, что никогда не получишь желаемого, отчаиваешься.

— Ну, все, с меня хватит. Разговор окончен.

— Both хорошо.

Но мне было мало просто прекратить разговор. Я хотел более решительных действий.

До места, где я спрятал одежду, оставалась всего миля, поэтому я перевоплотился и дошел пешком. О разговоре я больше не думал — не потому, что думать было не о чем, просто мне надоело. Я бы никогда не понял этой точки зрения, но теперь Ли буквально засунула свои мысли и чувства в мою голову, и не понять их было трудно.

Решено: когда все кончится, нам с Ли нечего делать вместе. Пусть хандрит у себя в Ла-Пуш. Один маленький приказ от альфы никого не убьет.

Было еще рано, когда я подошел к дому Калленов. Белла наверняка спала. Я решил заглянуть в гостиную, посмотреть, что там творится, дать Калленам добро на охоту и улечься где-нибудь на травке. А в волка перевоплотиться, когда уснет Ли.

Однако в доме что-то оживленно обсуждали: возможно, Белла не спала. Сверху доносился гул какого-то аппарата — рентген? Отлично. Первый день из четырех начинался просто прекрасно.

Дверь мне открыла Элис.

— Привет, волк.

— Привет, коротышка. Что там творится?

В гостиной было пусто, все разговоры шли наверху.

Она пожала худенькими плечами.

— Очередной перелом, кажется. — Она произнесла это непринужденно, однако в уголках ее глаз я заметил огонь. Горели не только мы с Эдвардом, Элис тоже любила Беллу.

— Опять ребро? — хрипло спросил я.

— Нет. Кости таза.

Поразительно, каким ударом для меня было каждое новое известие. Когда это прекратится? В конце концов, предугадать очередную катастрофу было нетрудно.