42  

– Что-то Светлана тоже не очень счастлива, – возразил Егор. – Мать была с ней неласкова. Похоже, Суханова вообще лишена материнского инстинкта. Джулию она бросила, от Светы жестко требовала безупречного поведения, а не сумев добиться результата, отдалила от себя дочь, даже лишила ее наследства.

– Давайте вспомним, что Светлане нравилось дразнить Джулию, – добавил Костя. – Младшая сестра врала старшей о чудесных отношениях и с мамой, и с папой. Откуда бы Крыловой знать правду?

Я заерзала в кресле. Какая-то мысль метнулась в голове, но поймать ее за хвост не удалось.

– Говори, – улыбнулся мне Антон, – что не так?

– Сама не знаю, – призналась я. – Вроде все складно. Джулия подходит на роль убийцы, у нее были и мотив, и возможность тайком проникнуть в квартиры жертв.

Лиза, запустив ладонь в копну волос, поспешила поделиться своими соображениями:

– Кракон не имеет ни вкуса, ни запаха, ни цвета. Таблетка быстро растворяется в любой жидкости: супе, чае, кефире, простой воде. Изменения температуры никак не влияют на свойства препарата, хоть в кипяток его брось, хоть в мороженое. Знаете, что могла сделать Джулия? Прийти в дом Ники и Виктора в момент, когда хозяев нет дома, и положить убойную дозу кракона в еду. Допустим, растолочь таблетки и подсыпать в сахар или кинуть в молоко. Крылова легко могла выяснить у Светы привычки родителей. Допустим, Виктор каждый вечер пил кефир, а Ника обожала чай с вареньем. Вам понятен ход моих мыслей?

– Вполне. Но как ты объяснишь предсмертные записки? – спросил Антон. – Экспертиза подтвердила: послания не подделка, написаны умершими.

– И еще вопрос, – подхватила я. – Почему Джулия пыталась покончить с собой? Что толкнуло девушку на подобный шаг? По словам Светланы, Раиса Демьяновна бросилась искать биологических родных внучки после того, как та предприняла попытку уйти из жизни, слопав кучу лекарств из аптечки. Не соверши Крылова эту глупость, сестры никогда бы не встретились. Вся эта истории кажется мне странной. Не могу сказать конкретно, но что-то меня настораживает.

– А вот мне кажется странным поведение Леонида, – бесцеремонно вмешался Егор. – Навесили на Маркелова два убийства, а он заявляет: «Да, это я лишил их жизни». И все! Адвоката он не нанимает, не оправдывается. Кто так себя ведет? Кстати, знаете, чем он занимался в следственном изоляторе? Музыку писал!

– В СИЗО есть пианино? – удивилась Лиза. – Далеко зашел прогресс.

– Слышал, что в Бутырке открыли солярий, – задумчиво протянул Костя. – Наверное, скоро на зоне гольф-клубы появятся.

– Чтобы сочинять музыку, не надо инструмента, достаточно ручки и бумаги, – усмехнулся Егор, все еще вместе с Костей глядя в компьютер. – Вот, слушайте, каким было последнее слово Маркелова на суде: «Жизнь коротка. Любовь не вечна. Бессмертна музыка одна»[7].

– И все? – поразилась Лиза. – Он не просил о снисхождении?

– Не-а, – покачал головой Костя.

– Что-то здесь не так, – пробормотала я. – Зачем Леониду убивать жену и ее бывшего мужа? Где мотив?

– Деньги, – коротко ответил Егор. – Хотел получить наследство. Простой, вульгарный, но весомый повод.

– На мой взгляд, вообще у всех преступлений бывают лишь две причины – бабло и секс, – объявил Костя. – Как ни крути, что ни придумывай, а под кучей всего скрываются деньги или основной инстинкт, остальное – фиговый листок, которым прикрывали правду из стыдливости или хитрости.

– Если человек кого-то убил, он не может наследовать его имущество, – напомнила я. – Это известно всем. Думаю, и Маркелову тоже, несмотря на его отрешенность от жизни. К тому же он не отрицал свою вину, а, наоборот, признал ее, значит, не рассчитывал получить капитал.

Но Лизавета, накрутив на палец прядь волос, возразила:

– Большинство людей юридически безграмотно. Многие черпают сведения из сериалов или детективных романов, а их авторы частенько допускают ошибки. Вряд ли Леонид, живший исключительно музыкой, штудировал законы. Он просто не знал про то, что не получит наследство. Полагал, отсидит и станет богатым.

– Человек, подобный Маркелову, вообще не может задумываться о тяжком преступлении! – воскликнула я. – А уж об убийстве в особенности!

– Но он признался, – напомнил Егор.

– Значит, у него была на то очень веская причина, – протянула я. – А вообще все не стыкуется! Откуда взялись письма самоубийц?

  42  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×