Спецслужбы против НЛО

Восемнадцать минут по приказу Таранкина радисты пытались связаться с главной базой Северного флота в Североморском. Но надежная военная радиосистема внезапно отказала, и у корабля не было никакой возможности ни послать, ни принять радиограмму. Однако корабельная радиотрансляция продолжала работать и не растерявшийся Таранкин отдал неординарную команду: «Всему личному составу. Запоминайте, зарисовывайте, фотографируйте, чтобы, когда мы вернемся на базу, никто не сказал, что ваш командир сошел с ума». На девятнадцатой минуте НЛО освободили воздушное пространство над плавбазой и сразу же восстановилась прерванная радиосвязь. В штаб ушла радиограмма, но через час, когда главная база прислала самолет-разведчик, разведывать было уже нечего.

В тот же день, 7 октября, первый заместитель главкома адмирал флота Смирнов пригласил Ажажу для беседы и по ее итогам приказал направить на корабли директиву, предписывающую внедрить на флотах и флотилиях «Инструкцию по наблюдению за НЛО». Сделано это было в два этапа: сначала ее ввели на гидрографических, исследовательских и разведывательных судах, а затем – и на остальных кораблях. С этого момента началось внедрение инструкции под названием «Методические указания по организации в ВМФ наблюдений аномальных физических явлений и их воздействия на окружающую среду, живые организмы и технические средства». Позднее «Методические указания» легли в основу подобных же указаний, выпущенных Госкомгидрометом СССР в 1979 году.

Итак, благодаря активной деятельности Ажажи советский флот стал вести пристальное наблюдение за проявлениями НЛО, однако научным анализом феномена в рамках армии и флота по-прежнему никто не занимался. Моряки заполняли «информационный лист по результатам наблюдения» и отправляли его по инстанциям – дальнейшая судьба этих донесений остается неизвестной. Скорее всего, они осели в одном из множества архивов в ожидании своего «первооткрывателя».

Неопознанные «нарушители»

Следующий шаг в изучении феномена должна была сделать армия. Но и здесь не наблюдалось единства взглядов, и возникала ситуация, при которой «правая рука не знала, что делает левая».

Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить показания двух старших офицеров: генерал-полковника Решетникова и генерал-майора Алексеева.

Бывший командующий войсками ПВО Дальнего Востока генерал-полковник Геннадий Михайлович Решетников в своем интервью отмечает, что столкнулся с проблемой НЛО еще в 1976 году:

«Да, особо загадочные явления в процессе военной практики были. Порой появлялись такие цели, на которые поднимались истребители или наводились радарные установки зенитных ракет, но так и не определили, что же это было на самом деле. Бывали случаи, когда цель отвечала на сигнал: “Я свой самолет”. У нас есть такая практика запроса. Или, наоборот, не отвечала. Мало того, мне известны случаи, когда поднимающиеся в воздух самолеты вначале, включая свои бортовые прицелы, обнаруживали цель, а при приближении на определенную дальность, когда должна была срабатывать непосредственно система управления оружием на пуск ракет, все исчезало. Или самолет просто проскальзывал это пространство. Проводили повторную атаку. Опять обнаруживали цель, а она снова – раз! – и исчезала с экрана радара».

Нет необходимости объяснять, что обладание устройством, делающим летящий объект практически неуязвимым для ракет и радаров противника, дало бы решающий перевес советским военно-воздушным силам над американскими и уже в силу одного этого разведчики и военные Советского Союза были обязаны хотя бы попытаться разгадать загадку многократно наблюдаемых ими небесных явлений. Однако генерал-полковник Решетников решительно отрицает наличие приказов, предписывающей военным докладывать наверх о случаях наблюдения ими НЛО и соблюдать особую секретность в этом плане:

«Я совершенно точно могу сказать, что секретности, особой требовательности к соблюдению секретности вокруг НЛО у нас нет. Нет ни директивных указаний, ни какой-то сверхработы вокруг НЛО. Информация довольно общая. Она всегда идет по открытым средствам связи. Ничего мы специально не докладываем, за исключением того порядка, который требуется, как во всяком военном ведомстве. И даже сейчас, на этом уровне моего служебного положения, мне ничего подобного не известно».

В другом месте своего интервью генерал-полковник тем не менее обмолвился: «Специальный отбор или посылка таких [о НЛО] материалов куда-либо не производились. Только по специальному запросу. Что с ними делалось, как они исследовались, я, например, не знаю».