Второе правило волшебника, или Камень Слёз

Она подскочила вплотную и сгребла его за ворот балахона:

– Это быть моим делом!

Не снимая руки со спинки стула, Зедд поднялся на ноги.

– Эди, я должен знать. Это важно. Я должен знать, что ты здесь делала, потому что есть вероятность, что это может нам помочь. Мне хорошо известна та боль, с которой ты живешь. Не забывай, я ее видел. Я не знаю ее причины, но знаю ее глубину. Я прошу тебя разделить ее со мной. Я прошу как друг. Не заставляй меня просить, как волшебник.

На последней фразе она подняла голову и встретилась с ним глазами. Гнев ее постепенно угас. Эди кивнула:

– Хорошо. Возможно, я действительно хранить это в себе слишком долго. Возможно, мне станет легче, если я расскажу кому-нибудь… другу. Возможно, ты не захочешь принять мою помощь, когда услышишь. Но если не передумаешь – я жду, что ты расскажешь мне все, что случилось. – Она погрозила ему пальцем. – Все.

Зедд обескураженно улыбнулся:

– Конечно.

Эди опустилась на стул, но не успела она сесть, как самый большой череп внезапно свалился с полки. Они дружно уставились на него, потом Зедд подошел к нему и поднял. Его пальцы пробежались по острым зубам величиной с человеческую ладонь. Основание черепа было плоским. Скатиться с полки он не мог. Зедд поставил его на место.

– Похоже, – проскрипела Эди, – в последнее время костям больше нравится быть на полу. Они то и дело падать.

Бросив напоследок хмурый взгляд на череп, Зедд снова уселся за стол.

– Расскажи мне о костях. Зачем они тебе, что ты с ними делаешь? Расскажи мне все с самого начала.

– С самого начала? – Она бросила быстрый взгляд на дверь, словно хотела сбежать. – Это быть очень печально.

– Я никому не повторю ни слова из сказанного тобой, Эди.

Глава 22

– Я родилась в городе Шора, это в Никобарисе, – сделав глубокий вдох, начала Эди. – У моей матери не было колдовского дара. Она, как это сказать… быть проскочившая. Но у моей бабушки Линдел дар был. Моя мать всю жизнь благодарить добрых духов за то, что у нее не быть дара, и проклинать их за то, что дар быть у меня. В Никобарисе те, кто иметь дар, быть ненавидимыми. Им не доверяли. Это быть потому, что люди считали, что даром может наделять не только Создатель, но и Владетель. Даже тот, кто с помощью дара творить добро, его сразу подозревать, что он быть проклятым. Ты ведь знаешь, что это значит?

– Да, – сказал Зедд, отщипнув кусочек хлеба. – Это те, кто обратился к Владетелю. Принес ему обеты. Они прячутся в Свете, словно тени, и служат Владетелю, приближая час его торжества. Любой может оказаться проклятым. Некоторые годами не обнаруживают себя и ждут, когда их призовут. А когда они призваны, начинают служить Владетелю. Их называют по-разному, но сущность их одинакова. В некоторых книгах они именуются посредниками, в некоторых – детьми Погибели. Среди них есть люди значимые, вроде того же Даркена Рала, которым Владетель поручает наиболее ответственные дела. А встречаются и самые обычные, которых используют для всяких мелочей. Тех, кто имеет дар, опять же, как Даркен Рал, Владетелю труднее перетянуть на свою сторону. Тех, кто его лишен, – проще, но даже среди них посредники встречаются нечасто.

– Даркен Рал быть проклятым? – изумилась Эди.

– Да, – кивнул Зедд. – Он сам мне об этом сказал. Правда, он назвал себя посредником, но это одно и то же. Все они служат Владетелю.

– Это быть опасная новость.

– Другие я приношу редко, – сказал Зедд, макая хлеб в суп. – Ты остановилась на своей бабушке Линдел.

– Во времена ее молодости колдуньи могли быть убиты по любому поводу: болезни, несчастный случай, тяжелые роды – все быть им в вину. Их считать проклятыми, хотя это быть несправедливым. Некоторые пытались с этим бороться. Пытались не раз. Но от этого страх и ненависть быть только сильнее. Потом наступила передышка. Правители Никобариса решили позволить колдуньям быть, если они в доказательство того, что не быть проклятые, поклянутся душой не использовать дар без разрешения городских властей или представителя короля. Клятва быть приносима публично. Клятва не использовать дар и предупреждать о намерениях Владетеля.

– А почему люди были так уверены, что колдуньи – проклятые? – с набитым ртом осведомился Зедд.

– Потому что быть легче обвинить во всех своих несчастьях женщину, чем доискиваться правды, и гораздо приятнее вынести приговор конкретному человеку, чем проклинать неизвестное. Дар может творить не только добро, но и зло. И потому что он может творить и зло, люди верить, что по крайней мере часть его даруется Владетелем.