Сияние

Сейчас, в четверть восьмого по горному времени (Дик Холлоранн как раз рассказывал Куимсу про белого дружка своей бывшей жены) Венди наткнулась на сына. Тот сидел на середине лестницы, ведущей из вестибюля на второй этаж, перекидывал из руки в руку красный резиновый мячик и напевал одну из песенок с той самой пластинки. Голос мальчика был тихим и монотонным.

– Вот лезу на первый-второй этаж, на третий и на четвертый, – пел Дэнни, – на пятый, шестой, седьмой этаж – такой уж я парень упертый… и вот я забрался наверх, ура! но нету сил плясать до утра…

Венди обошла его, присела на один из подъемов лестничных ступеней и увидела, что нижняя губа мальчика распухла и стала в два раза больше, а на подбородке засохла кровь. Сердце испуганно подпрыгнуло в груди, но ей удалось заговорить ровным тоном.

– Что стряслось, док? – спросила она, хотя не сомневалась, что знает. Его ударил Джек. Да, конечно. Этого следовало ожидать, правда? Колесо прогресса; рано или поздно оно возвращает тебя к тому месту, откуда ты отправлялась.

– Я позвал Тони, – ответил Дэнни. – В бальном зале. По-моему я упал со стула. Теперь уже не болит. Просто кажется… что губа слишком большая.

– Все действительно так и было? – спросила Венди, встревоженно глядя на сына.

– Это не папа, – ответил он. – Сегодня – нет.

Она изумленно посмотрела на него, охваченная дурным предчувствием. Мячик путешествовал из руки в руку. Дэнни прочел ее мысли. Ее сын прочел, что она думает.

– Что… что тебе сказал Тони, Дэнни?

– Неважно.

Лицо мальчика было спокойно, а голос невыразителен настолько, что пробирала дрожь.

– ДЭННИ… – Венди схватила его за плечо – сильнее, чем хотела, но он не поморщился и даже не попытался скинуть ее руку.

(Господи, мы губим мальчика. Не только Джек, я тоже. А может, не только мы… Отец Джека, моя мать – нет ли здесь и их? Конечно, почему бы нет? Все равно этот дом запоганен призраками… подумаешь, парочкой больше. Отче небесный, мальчик – как один из тех чемоданов, что показывают по телевизору, его переезжают, роняют с самолета, пропускают через фабричные машины. Или как часы «Таймекс». Стукнешь, а они знай себе тикают. Ох, Дэнни, мне так жаль)

– Неважно, – снова повторил Дэнни. Мячик очутился в другой руке. – Тони больше не сможет приходить. Ему не дадут. Его победили.

– Кто?

– Люди из отеля, – ответил он. Тут мальчик взглянул на нее и глаза оказались вовсе не равнодушными. Они были глубокими и испуганными. – И… и вещи. Тут есть разные-разные. Отель просто набит ими.

– Ты можешь видеть…

– Я не хочу видеть, – тихо произнес мальчик и снова стал смотреть на резиновый мячик, который описывал полукружья, летая из руки в руку. – Но иногда, поздно вечером, я их слышу. Они, как ветер – вздыхают все вместе. На чердаке. В подвале. В номерах. Везде. Я думал, это я виноват, потому что я такой. Ключик. Серебряный ключик.

– Дэнни, не надо… не надо из-за этого расстраиваться.

– Но он тоже, – сказал Дэнни. – Папа. И ты. Ему нужны мы все. Он обманывает папу, дурачит его, пытается заставить поверить, что больше всех ему нужен именно он. Больше всех ему нужен я, но он заберет и тебя, и папу.

– Если бы только этот снегоход…

– Ему не позволят, – все также тихо сообщил Дэнни. – Его заставили закинуть в снег какую-то деталь от снегохода. Далеко. Мне приснилось. Потом, он знает, что в 217-м действительно есть женщина. – Мальчик взглянул на мать темными перепуганными глазами. – Неважно, веришь ты мне или нет.

Венди обвила его рукой.

– Дэнни, я тебе верю. Скажи правду. Джек… он попробует нас обидеть?

– Его хотят заставить, – сказал Дэнни. – Я звал мистера Холлоранна, он велел позвать его, если он будет мне нужен. Я и позвал. Но это ужасно тяжело. Я устаю. А хуже всего, что неизвестно, слышит он меня или нет. Не думаю, что он может отозваться, для него это слишком далеко. А я не знаю – для меня тоже слишком далеко или нет. Завтра…

– Что завтра?

Он покачал головой.

– Ничего.

– Где он сейчас? – спросила Венди. – Папа?

– В подвале. Не думаю, что сегодня вечером он поднимется наверх.

Она вдруг встала.

– Жди меня здесь. Я вернусь через пять минут.

В свете флюоресцентных ламп под потолком кухня казалась холодной и заброшенной. Венди подошла туда, где с магнитных планок свисали ножи для резки мяса. Взяв самый длинный и острый, она завернула его в полотенце и ушла из кухни, погасив за собой свет.