Дом одиноких сердец

— Да я все запомнила! Он высокий, темноволосый, и на нем куртка кожаная. Взрослый, — прибавила Олеся.

Даша задумалась. Потом подняла глаза на Максима. Она хотела сказать, что по описанию человек очень похож на того, который гнался за ней в парке, но муж ее опередил.

— Процентов восемьдесят против двадцати, что это тот же самый козел, — сухо проговорил Максим. — Дарья, у тебя предложения будут? Нет? А у меня есть. Поскольку родная милиция нас явно не собирается беречь, вашей охраной должен заняться кто-то другой. Олеся, сядь поближе и слушай внимательно…

Вечером они пошли гулять втроем. Время от времени Даша нервно оглядывалась, но во дворе было пусто. Только несколько собачников не торопясь прохаживались на собачьей площадке, да ходил туда-сюда молодой паренек с коляской.

— Даша, перестань дергаться, — в сотый раз повторил Максим. — Не появится он, не появится. Если он следил за нами, то знает, что по вечерам я гуляю с Прошей.

— А вдруг он решил на тебя напасть? — высказала Даша мысль, которая давно ее мучила. — С Олесей и со мной у него не получилось…

— На тебя он напал, когда ты была без собаки, — напомнил муж. — Ты же сама говорила, что, похоже, видела его раньше, так?

— Так, — подтвердила она.

— Вот видишь. Значит, на меня он нападать побоится.

«Если только не случится что-нибудь, что его подстегнет, — со страхом подумала Даша. — Господи, зачем я только в это ввязалась?!»

— Может, и в самом деле попросить Сашку помочь? — умоляюще сказала она.

— Да не городи ерунды, — отмахнулся Максим. — Какая от него может быть помощь? Только очень грубая и очень физическая сила, а она нам сейчас ни к чему.

— Олеська, держись рядышком, — нервно скомандовала Даша. — И Прошу не отпускай, чтобы он не удрал.

Проша обернулся и укоризненно посмотрел на нее.

— А ты не подслушивай, — пригрозил псу пальцем Максим. — Вон, иди под кустик.

За четыре круга, что они сделали вокруг дома, Даша успела сообщить обо всех событиях в пансионате. Собственно, рассказывать было в общем-то и нечего.

— Красницкая даже не отрицала, что они с Боровицким были в близких отношениях. — Она продолжала держать Олесю за руку. — Только удивлялась, откуда я про них узнала.

— А ты что сказала, мам? — встряла Олеся.

— Знаешь, Лесь, я даже не сообразила, что говорить, — призналась Даша. — Сначала какую-то ерунду начала городить, а потом соврала, что мне сам Петр Васильевич рассказал. И вот тогда она такое устроила!

У Даши перед глазами встало злое лицо Риммы Сергеевны, и зазвучал ее голос.

«Не смейте мне врать! — трясла пальцем Красницкая. — Боровицкий не мог вам этого рассказать, я прекрасно знаю! Можете его не выгораживать!»

«Да при чем тут выгораживать? — защищалась Даша. — И почему не мог?»

Вся злость старушки улетучилась в один момент. Она ссутулилась, стянула с головы свой розовый беретик, скомкала его в руке и тихо произнесла: «Потому что он меня забыл. Вот почему».

— Представляете, у них и в самом деле был роман, — рассказывала Даша внимательно слушающим Максиму и Олесе. — Правда, недолгий — месяца два или три… Однажды Боровицкий уехал в какую-то командировку, а когда вернулся, о Красницкой даже не вспомнил. Она смертельно обиделась и, когда случайно увидела его на улице полгода спустя, решила не подходить.

— Не самый красивый поступок, — заметил Максим. — Я о Боровицком, естественно.

— Да, — нехотя согласилась Даша, — не самый. Но дело не в этом. Дело в том, что в конце концов их жизнь снова свела в «Прибрежном». И — представляете? — Петр Васильевич свою бывшую любовь не вспомнил! Вот это для нее оказалось самым обидным. Для нее-то он был большой любовью!

— А для него — так, сезонное развлечение, — неожиданно высказалась Олеся.

— Леська! — ахнула Даша. — Я в одиннадцать лет даже слов таких не знала!

— Ну, ты же сама говоришь, что я у тебя акселератка, — пожала плечами дочь, в глубине души очень довольная.

— А что, Олеся права, — поддержал девочку Максим. — Да, нехилый удар по самолюбию Красницкой получился.

— Поэтому она взяла ножичек и — чик! — Олеся махнула рукой и показала, что сделала Красницкая.

— Прекрати сейчас же! — нахмурилась Даша. — Этого мы не знаем. Но, по-моему, Красницкая не могла бы никого убить. Она даже мымру-балерину боится как огня, и все потому, что та на нее накричала. Игрушка ей, видите ли, не понравилась.