Дом одиноких сердец

— А математика — то ли гения, то ли сумасшедшего — ты сегодня не видела? — внезапно спросил Максим.

— Нет, — покачала головой Даша, — не видела. Почему ты про него вспомнил?

— Да, знаешь, подумалось: вдруг в одной из историй Боровицкий зашифровал его? Попробуй с ним поговорить. А то мы с тобой ищем женщину, а может, искать надо мужчину?

— Видишь ли, — поразмыслив, ответила Даша, — у меня вообще стойкое ощущение, что мы не там ищем. Все неправильно, понимаешь? Совершенно все. Сколько я ни разговариваю со стариками, ничего нового не выясняется.

— Ты выяснила, что у них злой главврач, — напомнила Олеся.

— Да, только к нашей истории он никакого отношения не имеет, — возразил Максим. — Хотя… Слушай, а давай представим: Боровицкий узнает, что тот издевается над пациентами, обещает разоблачить, а Денисов-Борисов его за это убивает. Как тебе такой поворот?

Даша с Олесей остановились и посмотрели на него.

— А рассказы Петра Васильевича тут при чем? — настороженно спросила Даша.

— Вспомни: у той старушки, которую чуть было не убивает женщина по имени Инна, был зять. По сюжету Боровицкого он пишет письмо Инне с требованием не беспокоить ни его, ни жену.

— И ты полагаешь, что тем зятем мог быть Денисов? — задумалась Даша.

— Почему бы нет? Вопрос — как это выяснить. Ладно, пошли домой, уже поздно. Проша, ко мне!

Глава 18

«Нечего ее бояться… Нечего ее бояться…» Такую нехитрую мантру Даша начала твердить на подходе к пансионату. Помогло, но ненадолго: как только она подошла к ограде, ей сразу стало не по себе. Встреча предстояла неприятная…

«Может быть, еще ничего и не получится», — сказала себе Даша.

Но она знала, что с одиннадцати до двенадцати у пациентов пансионата нет никаких процедур. День опять выдался ясный, и, значит, человек, с которым ей нужно было поговорить, скорее всего, сейчас мирно прохаживался по дорожкам или сидел на скамеечке. Оставалось только найти его и выяснить все, что нужно.

У ограды пансионата оказалось неожиданно шумно. Пара охранников стояли около будки навытяжку, а возле них раздраженно прохаживался крепкий бородатый дядька.

— Какого… Я спрашиваю, какого хрена вас не было на месте, Головлев?

— Я Илюху подменял, — пожал плечами парень.

— Здорово! Илюху! А Илюха где был? — с нескрываемым сарказмом осведомился бородатый.

— Семен Вадимыч, вы же сами сказали… — заныл второй охранник.

— Я тебе, дурила, когда это сказал, а? — перебил его бородатый. — Свои-то мозги есть в голове или только чужими живешь? Вы что, сами не понимаете — раз Кораблева выпихнули, значит, подменить его надо по-быстрому, чтобы пост не пустовал. Вот балбесы! — со злостью махнул он рукой и тут заметил Дашу, старавшуюся бочком проскочить мимо.

— А ты что здесь суетишься, а? — неожиданно набросился дядька на нее. — Уже час, как спрашивали про тебя!

— Про меня? — испугалась Даша. — Зачем спрашивали? Кто?

— Да уж, наверное, не затем, чтоб калачами тебя угощать! — рявкнул мужик раздраженно. — Тебе смену пора принимать, а ты вопросы дурные задаешь.

— Мне смену не надо! — постаралась оправдаться Даша. — Я у вас не работаю!

— Так ты не сиделка? — удивился бородатый, приглядываясь к Даше повнимательнее. — А кто такая?

— Я… я к пациентам…

— Семен Вадимыч, она по разрешению Раевой, — негромко подсказал охранник.

— А, блин, и точно! — вспомнил Семен Вадимыч. — Прошу прощения, ошибочка вышла. Проходите, пожалуйста.

Даша поспешно зашла в ворота и побрела по дорожке, а спустя пару минут ее нагнал сердитый Семен Вадимыч.

— Бардак, никто своей головой думать не умеет! — ругался он себе под нос, обгоняя Дашу.

— Простите, а что у вас случилось? — робко спросила она, не надеясь особенно на ответ.

Бородатый приостановился и раздраженно махнул рукой, глядя в сторону корпуса.

— Говорю же — бардак, — повторил он. — Сиделку уволили, кретина Кораблева тоже, а из этих, блин, работнички, как из палки…

В последнюю секунду он вспомнил о Даше и не стал заканчивать фразу.

— А за что уволили-то? — осторожно поинтересовалась Даша.

— За то, что спать нужно было меньше на рабочем месте! — рявкнул бородатый так, что Даша вжала голову в плечи. — А если уж и спать, так поодиночке, а не вместе! Вон, больная из-за них померла, доигрались! Жульетты, блин… Думают, раз старики, так ничего не замечают? Нет, они похлеще нашего все замечают. И хозяйке жалуются. А та что? У той разбор быстрый. Виноваты? Виноваты. Ну так получите полный расчет. И ищи потом новых дураков. Эх!