Дом одиноких сердец

Но сейчас он лежал на холодной мокрой земле в неудобной позе, руки у него были связаны и затекли, а скула болела. Накачанный мордоворот смотрел на него без всякого выражения, и это тоже было страшно.

— Саша, скажи ему! — просительно обратилась баба к мордовороту.

— Не, Дашка, я ему ничего говорить не буду, — покачал тот головой. — Я согласен: такое чмо мочить надо. А фиг ли: ну возьмут его менты, так ведь отпустят через пару месяцев… И что, он опять пойдет за Олесей охотиться?

— Вы чего, серьезно, да? — парень почувствовал, что голос у него сел. — Мужики, да вы охренели, что ли?

— Иди, Даш, — спокойно попросил Максим.

Та вздохнула, повернулась и сделала пару шагов. Парень понял: если она сейчас уйдет, его уже ничто не спасет, двое мужиков тогда точно убьют его и бросят здесь, на детской же площадке. Идиот! Он так радовался, что сучка побежала в безлюдное место, а теперь сам лежит в этом месте и ждет-надеется, не пройдет ли мимо кто-нибудь из придурковатых собачников.

— Стойте! — заорал он. — Да стойте вы! Я не собирался ее насиловать!

Двумя руками Максим поднял его, встряхнул со всей силы, так что голова парня замоталась из стороны в сторону, и рявкнул прямо ему в лицо:

— А что?! Что ты собирался с ней делать, тварь?!

Он отшвырнул парня от себя. Тот ударился о землю и застонал.

— Я… хотел только поучить ее маленько… Сначала — чтобы она к деду не липла, а потом — чтобы на чужое не зарилась.

Наступило молчание. Парень всхлипнул и попытался перевернуться, но мордоворот Саша пнул его ногой.

— К деду не липла? — переспросила Даша, не веря своим ушам. — Кто ты такой?

— Я Виктор, Виктор Боровицкий! — выкрикнул парень. — И если вы меня убьете, вас отец с дядей на том свете найдут! Понятно?

«Черт, как же я мог так по-идиотски попасться? На такую дебильную ловушку для дураков! Сразу, сразу нужно было понять, что сучка удирает не просто так, а с замыслом. Мерзкая жадная стерва… Не зря дед ее выбрал — себе искал под стать. И нашел.

Что же теперь будет, а? Не, я ведь не хотел ничего плохого! Я только хотел, чтобы дед отдал то, что он должен, мне, а не какой-то вонючей своей любовнице. Ведь я его внук! Единственный внук, между прочим. Он мне обещал, что квартира будет моей, что там буду жить я! Как он мог так со мной поступить?

Я правда не хотел ничего плохого. Я только хотел получить свое. Хотеть получить свое — никакое не преступление! Но почему тогда они так смотрят на меня? Почему?!»

Глава 19

Олег с Глебом ехали в машине молча. Олег кипел от злости, но сдерживался, а Глеб был полон холодной ярости по отношению ко всему окружающему миру, но в первую очередь — к своему племяннику, безмозглому выродку.

— По-хорошему, — нарушил он молчание, — не нужно бы вмешиваться. Может, Витьке промывка мозгов на пользу пойдет.

— Ты то же самое Наталье моей предложи, — покосился на него Олег. — Знаешь, что с ней было, когда я ей сообщил, что ее обожаемый сыночек находится в отделении?

Глеб хотел сказать, что Наталья сама виновата — вырастила сына-идиота. Но промолчал. Ссориться с братом сейчас было бы совершенно некстати. Достаточно того, что ситуация испортилась до предела.

— Что он тебе по телефону-то хоть сказал? — спросил он наконец.

— Да что, что! — взорвался Олег. — Что поймали его в парке, когда он за любовницей отца следил, и муж любовницы его избил, а потом с каким-то своим приятелем отвел в отделение. Заявление написали, что он якобы не только за любовницей, но и за ее дочерью следил!

— А он следил?

— Да черт его знает! — заорал Олег, совершенно уже не сдерживаясь. — За дамочкой точно следил, как только с дедом ее засек. Ну, вот вырастил дурака на свою голову! Он, видите ли, решил, что квартира деда должна ему достаться, вот и надумал справедливость восстановить — настучать развратнице кастетом по голове.

Глеб резко вильнул и остановился у обочины.

— У него что, и кастет нашли? — с расстановкой спросил он, глядя на брата в упор.

Олег махнул рукой и выругался. Господи, и за что такое наказание! Мало того, что отец при жизни ему нервы помотал, так после его смерти стало еще хуже.

— Да, папаша, наверное, на том свете отрывается по полной программе, — проговорил Глеб, словно подслушав его мысли. — Ладно, давай думать, что делать…

Придя домой, Даша первым делом опрокинула стопку коньяка, а Максим налил себе полстакана водки. Олеся смотрела на родителей округлившимися глазами.