Темная сторона души

– Да твое суммирование выеденного яйца не стоит!

– Не стоит, – тут же согласился Илюшин. – Конечно. Как и весь мой список, который всего лишь на десятую долю шага приблизил меня к разгадке. Но благодаря ему Царева оказалась первой, кого я спросил об убийстве, потому что у меня был прекрасный план. – Макар усмехнулся. – Я хотел поинтересоваться у каждого, кто мог оказаться убийцей, зачем он убил Ледянину. Первой спросил Цареву. Остальное ты знаешь.

У Бабкина стало такое выражение лица, как будто его ударили по голове чем-то тяжелым.

– Макар, ты серьезно? – спросил он, не веря своим ушам. – Ты собирался их всех взять на понт? И все?!

– Ты путаешься в терминологии: не понт, а необоснованная психологическая атака, – поправил Илюшин. – В пяти случаях необоснованная, в одном – обоснованная. Мне очень повезло, что я сразу попал на этот один случай.

– Не может быть… – В сознание Сергея начало проникать то, что сказал Макар. – Я который день ломаю себе голову, а все дело в том, что ты ляпнул наудачу: «Зачем вы убили Ледянину?!»

– Ну… в общем… да, – признался Макар. – А ты чего хотел? Головоломного расследования? Сопоставления улик? Анализа мельчайших деталей поведения подозреваемых?

– Хотя бы! – взвыл Бабкин, не сдерживаясь, и тетушка Дарья в соседней комнате перестала храпеть. – Но вот так нахально… Просто спросить, не вы ли преступник… и попасть на преступника?!

Он обхватил голову и начал раскачиваться на табуретке.

В дверь постучали, затем створка приотворилась, и в щелку просунулось недовольное лицо Дарьи Олеговны с челкой, стоящей дыбом.

– Ты чего шумишь? – недовольно спросила она. – Полдеревни перебудил.

– Тетя Даша, – повернул к ней страдальческое лицо Сергей, – ты пойми: он даже не догадывался, кто преступник! Всего лишь предполагал, и то с небольшой долей вероятности!

– Ну и чего же тут удивительного? – проворчала тетушка. – Я вот тоже не догадывалась. Приличная такая женщина была Елена Игоревна, хоть и не особо приветливая. А Макару откуда же было знать?

– Вот и я о том же! Он не знал! Просто взял – и спросил ее, тупо и без изысков.

– А тебе обязательно изыски нужны… – съехидничала Дарья Олеговна. – Без изысков ты никуда! Правильно, Макарушка, молодец! Вот так и нужно преступления раскрывать. А ты, Сережа, спи, а не завидуй.

С этими словами она закрыла за собой дверь, воинственно фыркнув напоследок.

– Просто поразительно, – бормотал Бабкин себе под нос, застилая кровать. – Ни малейшего намека на удачу, и тут появляется господин Илюшин и ловит рыбу на голый крючок. Просто-напросто наглость, по чистой случайности увенчавшаяся успехом. Чему тут завидовать?

– Ничего ты не понимаешь. Я – гений, – скромно сказал Макар. – Гений сыска. Ни одна мельчайшая деталь не ускользает от моего внимания. Я ни о чем не забываю и на все обращаю внимание.

Он выключил свет, накрылся одеялом и отвернулся к стене.

– Эй, – негромко позвал Бабкин, которому стало весело. – Гений сыска! Шерлок Холмсович Игошинский! Ты кое-что упустил из виду.

Он сел на кровать и ухмыльнулся.

– Что? – живо повернулся к нему Макар.

– У меня к тебе было еще и предложение, кроме вопроса. Вопрос я задал, осталось предложение.

– Предлагай, – согласился Илюшин. – Ерунду какую-нибудь предложишь?

– В общем-то, да, – не стал лукавить Бабкин. – Мне свидетель нужен на свадьбу. Пойдешь?

– Ты женишься? – ужаснулся Макар. – С ума сошел? И я – свидетелем? Это даже хуже, чем ты – женихом! Забудь и думать.

– Я так и знал, что ты согласишься, – обрадовался Сергей, лег в постель и улыбнулся в темноте.

Эпилог

На кладбище раскачивались золотые шары, кланяясь во все стороны круглыми головками. Сентябрьский день был теплым и таким же желтым, как высокие цветы, посаженные на могиле Елены Игоревны Царевой. Светлана вырвала сорняки, протерла тряпочкой фотографию и положила перед крестом сиреневые астры, которые любила мать.

Егор сидел рядышком в коляске. Он уже привык к тому, что каждые выходные мама везет его на автобусе, а потом долго толкает коляску по дорожке между могилами, пока они не останавливаются около ограды, почти скрытой за цветами с красивым названием «Золотые шары».

Светлана села на скамеечку и достала из кармана куртки простой листок бумаги, сложенный вчетверо. Развернула. Ей не нужно было читать написанное, потому что она знала его наизусть. Она только повторила вслух последнюю строчку. «Сохрани Егора, или грех мой был напрасным».