Иллюзия игры

– Большой Брат следит за тобой! – угрожающе пробубнила за Иркиной спиной идущая следом Вика. – Всегда помни об этом, если что-то задумала!

«Спасибо за напоминание, – мысленно ответила Ирка. – Ты даже не представляешь, насколько близка к истине».

Она продолжала вести себя как ни в чем не бывало, но история с Олесей не выходила у нее из головы. Получалось, что контролеры еще внимательнее, чем она предполагала. Ирка не делала ничего, что нарушало бы правила, но ей предстояло их нарушить. И контролер не должен ничего заметить.

В один из зимних вечеров она вышла из казино, свернула за угол и остановилась, подставив лицо мелкому колючему снегу. Достала телефон и позвонила. Андрей Бондарев ответил сразу, будто ждал ее звонка.

– В следующую пятницу я работаю за покерным столом, – сухо сказала Ирка без всяких приветствий. – Ночная смена. Вы готовы?

Бондарев помолчал.

– Готовы, – наконец уверенно ответил он. – С завтрашнего дня приступаем к тренировкам.

Глава 10

Над столом, за которым сидели пятеро, покачивалась лампа, освещая карты и разноцветные фишки. Василий своими руками поменял ее – по настоянию Бондарева.

«Обстановка должна быть максимально приближена к боевой!» – несколько дней назад сказал Умник и подмигнул, показывая, что шутит.

Но за лампой Храпова все-таки отправил. Он бы и стол обтянул сукном, но тут уж воспротивился Марк, заявив, что незачем оставлять столько свидетельств своего пребывания в доме. Умник тут же признал, что Паулс прав, и они ограничились тем, что набросили на столешницу кусок плотного драпа. «Потом все увезем с собой!» – предупредил Марк, и Васька с Арнольдом понимающе кивнули.

Никаких следов. Именно поэтому никто, кроме Арнольда, не поднимался на второй этаж. Спали внизу: двое на кухне, двое в главной комнате, а кто-то один всегда дежурил возле двери кладовой. Там сидел Гройс, который худел день ото дня, и в конце концов Бондарев всерьез забеспокоился:

– Если он помрет раньше, чем мы закончим дело, у девчонки не будет ни одной причины работать на нас.

– Девчонка об этом даже не узнает! – пожал плечами Марк.

Но все-таки разрешил Умнику осмотреть Гройса. Тот даже не пошевелился, когда Андрей присел над ним – так и лежал со смиренным видом, сложив руки на груди – чисто святой, готовящийся к положению во гроб. Андрея сопровождал Юрка, которому очень не понравилось это смирение – слишком хорошо он помнил, сколько времени заживали синяки у Василия.

– Слышь, отец, ну-ка дай руки! – попросил он, наклоняясь над ним с наручниками.

Гройс безмолвно протянул исхудавшие запястья. Юрка защелкнул наручники и почувствовал себя спокойнее.

Бондарев расстегнул на старике рубашку и наклонился, ощупывая его.

– Ничего не видно, – раздраженно сказал он. – Юр, принеси лампу поярче.

– А не начнет он снова играть в Рембо? – опасливо спросил Храпов, кивая на пленника.

– Если начнет, ему же будет хуже. Давай, надо его осмотреть.

Юрка вышел и через недолгое время вернулся с фонарем. Пока его не было, запах, исходивший от старика, усилился и распространился по всей комнатке. «Еще бы… – подумал Храпов, борясь с желанием зажать нос. – Два месяца не мылся. Чисто бомж!»

Бондарев, видимо, подумал о том же, потому что сочувственно взглянул на Юрку и понимающе хмыкнул. Фонарь он поставил на стул, быстро осмотрел щуплое тело и без всяких усилий перевернул Гройса на бок. Глядя, как легко он справляется со стариком, Юрка подумал, что все его страхи были напрасны: два месяца заточения любого волка превратят в обессиленную дворнягу.

От старика снова пошла волна запаха. Храпов задышал ртом.

– Умник, тебе помощь требуется? – страдая, спросил он.

– Чего? А! Нет, Юр, иди… Хочу убедиться, что он сам себе не устроил какую-нибудь травму. С него станется, если решит внучку спасти. А труп раньше времени нам не нужен.

«Что ж он о нем как о покойнике… – ужаснулся Юрка. – Старик-то еще живой и хотя бы неделю должен протянуть».

Он попятился и вышел из кладовки, полный самых невеселых мыслей.

– Что там? – спросил его Марк, жуя бутерброд.

Храпов взглянул на свисающий из бутерброда, как розовый язык, кусок колбасы, и к горлу его подкатила тошнота.

– Все нормально, – выдавил он и быстро выскочил за дверь.

Бондарев сообщил, что старик в полном порядке, разве что исхудал и страшно ослаб.

– Если внучка захочет на него взглянуть, то убедится, что дедушка жив, – закончил он. – Можно приступать к практике.