Полицейский из библиотеки

— О, — промямлил он. И добавил: — А она была в вашем обществе? Аделия Лортц?

— Боже упаси, нет, но это не значит, что никто из АА не помнит ее. Она появилась в Джанкшн Сити, по-моему, в 1956 или 57 году. Она стала работать в публичной библиотеке у мистера Лэвина. Год или два спустя он совсем неожиданно умер, то ли сердечный приступ, то ли паралич, и городские власти поставили на его должность женщину — Лортц. Я слышала, что ей очень удавалась работа, но если судить по тому, что случилось, я бы сказала, что лучше всего ей удавалось дурачить людей.

— Что она делала, Нейоми?

— Она убила двух детей и потом покончила с собой, — просто сказала Нейоми. — Это случилось летом 1960 года. Детей искали. Никто не собирался искать их в библиотеке, потому что считалось, что в тот день библиотека была закрыта. Их нашли на следующий день, когда считалось, что библиотека открыта, но на самом деле она была закрыта. На крыше библиотеки есть люки…

— Я знаю.

— … но в настоящее время их можно увидеть только с улицы, потому что изменили интерьер библиотеки. Опустили потолки для того, чтобы не растрачивать впустую тепло, или еще для чего-то. Неважно, на этих люках были большие латунные ручки. Ухватившись за ручки длинным шестом, можно было открывать люки и проветривать зал, так я полагаю. Ей удалось привязать веревку к одной из ручек, для этого она, вероятно, использовала одну из приставных лестниц, которые стоят вдоль полок с книгами, и она на ней повесилась. Она сделала это после того. как убила детей.

— Понятно. — Голос Сэма звучал спокойно, а сердце билось медленно и сильно. — А как она… как она убила детей?

— Не знаю. Никто никогда не говорил, а я никогда не спрашивала. По-моему, это было ужасно.

— А теперь расскажите, что случилось с вами.

— Сначала я хочу посмотреть, в ночлежке ли Дейв. Нейоми сразу сжалась. — Я посмотрю, в ночлежке ли Дейв, — сказала она, — А вы будете смирно сидеть в машине. Простите меня, Сэм, простите, я ошиблась вчера вечером. Но вы никогда больше не будете расстраивать Дейва. Я прослежу за этим.

— Нейоми, он тоже часть этой истории!

— Это невозможно, — сказала она резко, тоном «все дискуссии прекращены».

— К черту, тогда все невозможно!

Теперь они приближались к Улице Углов. Перед ними грохотал пикап, груженый картонными коробками с бутылками и жестяными банками, он направлялся к комбинату переработки вторичного сырья.

— По-моему, вы не поняли, что я вам сказала, — сказала она. — Это не удивительно. Заземленные люди редко понимают что-либо. Поэтому раскройте свои уши и слушайте, Сэм. Я втолкую вам элементарными словами. Если Дейв пьет, Дейв гибнет. Вы понимаете это? До вас доходит?

Она метнула еще один взгляд в сторону Сэма. Взгляд был такой свирепый, что трудно было вынести, и хотя его положение было не из легких. Сэм понял что-то. Раньше, когда он два раза встречался с Нейоми, он думал, что она хорошенькая. Теперь он увидел, что она красивая.

— Что это значит, заземленные люди? — спросил он ее.

— Это люди, у которых нет проблем, вызванных запоем или таблетками, или марихуаной, или кодеином, или еще чем-нибудь, что вносит сумятицу в голову человека, — сказала она почти с омерзением. — Это люди, которые могут позволить себе читать нравоучения и осуждать.

Едущий перед ними пикап свернул на длинную колею, ведущую к комбинату вторичного сырья. За ним находилась Улица Углов. Вглядываясь вдаль. Сэм увидел, что у крыльца стоит что-то, не похожее на машину. Он разглядел тачку Дебва Грязная Работа.

— Остановитесь на минуту. — сказал он.

Нейоми остановила, но не взглянула на него. Она уставилась через смотровое стекло. Нижняя челюсть беззвучно шевелилась. На щеках был яркий румянец.

— Вы заботитесь о нем, — сказал он, — и я рад. А обо мне, Сара? Даже если я заземленный человек?

— У вас нет права называть меня Сарой. Я такое право имею. потому что это мое имя, меня окрестили Нейоми Сара Хиггинз. И у них есть такое право, потому что они. в некотором роде, ближе ко мне, чем кровные родственники. Мы и есть родственники по крови, потому что в нас есть что-то, что делает нас такими. Что-то у нас в крови. У вас, Сэм, нет такого права.

— Может быть, есть. — сказал Сэм. — Может быть. я такой, как вы. У вас запой. А у этого заземленного человека — полицейский из библиотеки.

Теперь она посмотрела на него осторожным взглядом широко раскрытых глаз. — Сэм. я не понимаю…