Кошачий патруль

По дороге домой немногословная Рита подробно, насколько смогла, рассказала о том, что происходило в кабинете следователя.

После всех положенных процедурных действий следователь вновь стал подробно расспрашивать про тот злополучный день, точнее — ночь. Так как Рита ничего больше интересного для следствия не вспомнила, ей показали кучу фотографий лежащей в канаве на боку машины и той же машины, которая уже стояла нормально, на всех четырех колесах.

Машина, судя по Ритиному описанию, была распространенным техническим средством для замены уличных фонарей, починки проводов, а также для монтажа рекламных конструкций, всевозможных щитов и растяжек.

Следователь настоятельно просил Риту внимательно рассмотреть фотографии. Она очень долго рассматривала снятую под разными углами машину, но ничего лично ей знакомого там не обнаружила. Конечно, в своей жизни ей приходилось видеть подобные механизмы, но только не в тот день и не в ту ночь.

— Может быть, вы слышали шум мотора? — уточнял следователь. — Или еще какой-нибудь посторонний шум — скрежет, гул и тому подобное?

Нет, Рита не слышала. Конечно, по тихой деревенской улочке периодически проезжают машины, но она не обращает на это внимание. К тому же окна ее спальни выходят в сад, а не на дорогу, на что она обратила внимание следователя еще в прошлый раз.

Так и не узнав ничего нового и полезного, он устроил ей очную ставку с двумя неизвестными мужиками. Морды у них были противные, хоть и печальные. Мужиков Рита тоже никогда не видела, о чем честно сказала следователю. На том и расстались. На ее вопрос, кто это такие, следователь ответил — возможно, эти люди причастны к преступлению. Ни имен, ни кличек — ничего не называл. Только — «введите задержанного», «уведите задержанного».

Вот, собственно, и все. Прощались со следователем они так, как будто видятся в последний раз. Во всяком случае, у Риты впечатление осталось именно такое.

— А что там было у вас? — спросила она у сосредоточенно ведущего машину, но при этом внимательно слушавшего ее Арсения.

— Да в принципе то же. Только мужиков этих мне не демонстрировали — ограничились их фотографиями.

— Почему?

— Сказал следователю, что если это те двое, которые только что были в его кабинете, то я их и так запомнил. И точно знаю, что никогда в жизни не встречал. Что касается машины — это обычный автогидроподъемник. Короче, специальный автомобиль для всяких строительно-монтажных работ на высоте с такой специальной корзиной — люлька называется. Видели, наверное, — туда становятся рабочие, их поднимают вверх, вместе с инструментом.

Рита, у которой все услышанное выстроилось, наконец, в логическую цепочку, тихо воскликнула:

— Так это они при помощи машины труп повесили?

— Не факт, что они. Но, похоже, без машины не обошлось. Кажется, картинка складывается. Видели же, какая высота столба?

— А эта люлька — она дотянется?

— Я, конечно, не специалист, но там не менее десяти метров. Следователь не сказал нам главного — кто покойный, кто задержанные и почему их задержали. Даже не намекнул.

— Как же быть?

— Попробую выяснить через посредников, — несколько туманно заявил Кудесников. — Только тогда поймем, имеет ли происходящее отношение к вам лично, чего вы, собственно, и опасаетесь. Или мы просто оказались втянутыми в события хоть и трагические, но прямого касательства к нам не имеющие.

Темные делишки господина Папаскина. Почему повесили Стручкова? Все тайное становится явным

Распрощавшись с Ритой, Кудесников отправился домой. По дороге, еще в Соснах, он остановился возле киоска «Союзпечать» и закупил целую кипу местной прессы в надежде почерпнуть какие-нибудь сведения и оттуда.

Мерса пришлось тащить в квартиру на руках — дорога его утомила, он разомлел и, вместо того чтобы после долгого лежания на переднем сиденье размять лапы, нагло повалился на асфальт.

Проглотив бутерброд и запив его чаем, Арсений позвонил Белкину и обнаружил его неподалеку от собственного дома, в кафе, поедающим шашлык из осетрины.

— Шикуешь? — спросил он, заглянув в поданное меню. — Шашлычок недешевый. Развел кого-то на бабки? При твоих темпах работы ты, вероятно, берешь гонорары сразу за целый год?

— От-от-от…

— Ладно-ладно, можешь не нервничать, я пошутил. Я люблю шутить. Станешь обижаться — лучше нам сразу разойтись в разные стороны.