Аксенов

А.К.: Тоже преувеличение в обе стороны.

Е.П.: Это отражение распространенного писательского мнения о богатстве Аксенова. И не только нижнему буфету ЦДЛ оно было свойственно, но и некоторым вполне приличным людям. Вот история, которая связана с Фридрихом Горенштейном. Я его как-то спросил: зачем ты все-таки эмигрируешь? Так он знаешь как ответил? «Если бы я тут жил, как Васька Аксенов, я никуда не поехал бы». А мне Вася рассказывал про их взаимоотношения по поводу богатства. Однажды Фридрих, который тогда еще не был известен и успешен, увидел, что Аксенов выходит из машины, очевидно, из «Волги», и говорит: «Ну что, Вася, все машины коллекционируешь?» Потом Фридрих разбогател как сценарист, он очень хорошо сценарии писал — и построил себе мечту детства и голодной юности: пальто с шалевым воротником из хорошего меха. Шапку купил, как у Брежнева, и золотые перстни. Ну, такие у него были желания… И вот Вася его встретил и не удержался, показал на перстни: «Ну что, Фридрих, все золото коллекционируешь?»

А.К.: В этой истории много про богатство Аксенова и отношение к нему других писателей. Люди, чуждые стилю, за богатство принимали стиль.

Е.П.: Вернемся к началу жизни Аксенова в Америке. Я опровергаю твою версию о том, что в первые месяцы ему там трудно пришлось. Потому что как только у него… знаешь, стрелочка на красной линии, бензин кончается… как только у него бензин кончался, деньги исчерпывались, так возникал и заработок, так возник университет…

А.К.: Да, проявились его всегдашнее умение и готовность зарабатывать.

Е.П.: Понимаешь, он был нацелен на то, чтобы зарабатывать, и делал все, что нужно для этого. Когда все шло к отъезду, мы тогда зиму провели на даче в Пахре, он с Майей и я. И Вася английский язык учил там постоянно. У него в ванной был приемничек, и там все время шуровало не то Би-Би-Си, не то еще что-то. Но когда он встречался с какими-то иностранцами, потом жаловался: «Ох, сегодня наспикался, устал…» То есть он старался, но у него еще не было свободного английского, когда он приехал в Штаты, понимаешь? А потом у него стал свободнейший английский, богатейший, его студенты мне рассказывали. Значит, он, как всегда, делал все необходимое для зарабатывания денег, овладевал профессорством как следует. И его коллеги по университету, преподаватели, мне же рассказывали, что он относится с крайней серьезностью к учебному процессу, не просто нашел писатель синекуру…

А.К.: Да это он и сам говорил, что для него университет — не просто заработок, но существенная часть жизни. Хотя в то же время это стало и основным источником его американских денег.

Е.П.: Здесь я опять вспоминаю свой разговор с Бродским, в Лондоне, в девяносто втором году. Я его среди прочего спросил, зачем он в университете работает. Он сказал: «Так из-за денег!» Я говорю: «А Нобелевская?» И он ответил вот что: «Так деньги, Женя, быстро кончаются». То есть для него это был просто заработок, вот он, величайший поэт, просто приходил в университет, показывался студентам, реял над ними. А Аксенов был нормальный «господин профессор», преподаватель, дававший знания, а не только возможность просто общения с собой.

А.К.: Это абсолютно точно. Хотя, конечно, был в его преподавании и определенный акцент — вот этот господин профессор еще, говорят, и русский писатель, как интересно… Такой профессор Aksionov, как персонаж его книжек…

Е.П.: Он русский писатель… Но, знаешь, там это не такое уж диво. Он в этих своих «американских» книгах описывает, там кого только нет: и генералы южновьетнамские, и просто всякие беглые, и чудаки… Там этого хватало и хватает, в Америке, там на этой экзотике не проживешь. А он стал еще и настоящим профессором, университетским человеком. И это одновременно давало ему и интересную работу, и деньги. А деньги, которые здесь, в Советском Союзе, были нужны, чтобы отгородиться от действительности, там нужны были поначалу, чтобы встроиться в жизнь. Деньги для витальности, как кислород… чтобы вольно дышалось там, «где так вольно дышит человек», понимаешь? И он с этими деньгами стал такой типичный американский middle сlass, не выше, чем middle class, но и не ниже.

А.К.: Ну все же высший middle class. Университетский штатный профессор — это высший middle class. Профессор — это хорошая позиция, как говорят в Америке, хорошая позиция. Конечно, не то что богатый адвокат или успешно практикующий врач, но очень неплохо.