Камуфлет

стола оказались пустыми. Кто-то вычистил все бумаги. А вот безделушками побрезговал. Роскошная коллекция каслинского литья, бронзовых статуэток и серебряных фигурок беззаботно теснилась на зеленом сукне. Собрана тщательно, с понятным направлением: пташки небесные. Орел, размахнувший крылья, пеликан, кормящий детенышей, сокол, вонзивший в перчатку когти. И даже забавная птичка с хохолком взлетала из костра. Пичуга широко расправила крылышки и вся переливалась хрустальными «камешками».

Художественные вкусы покойной светлости поражали разнообразием.

Все же в ограбленном кабинете нашлось кое-что любопытное, стоило лишь нагнуться. К ножке стола сиротливо жалась стопка книжиц в сафьяновых переплетах. Видимо, нашли их в ящиках, не сочли достойными внимания и бросили, как попало. Ванзаров кропотливо раскрыл каждую. И не пожалел.

Первая рассказывала о способах выездки.

Вторая – история чемпионатов по гребле между Оксфордом и Кембриджем.

Но вот третья оказалась планом-календарем: вещица полезная, английская, но российскому духу глубоко чуждая. Каждый лист представлял месяц в виде разлинованных квадратиков с указанием числа, дня, выпадающей праздничной даты Британской империи и фазы Луны. Верхнее поле отводилось живописным картинкам истории королевского флота.

Пометки в календаре делал князь не часто. Предыдущая часть года оказалась девственно чиста: вроде как ни забот, ни хлопот. Но вот августу повезло. Дел явно прибавилось, перо Его светлости изволило оставить целых две записи. На квадратике десятого числа: «X day», а шестого: «СПВ-› legacy ^[3]». Что любопытно, отмеченное время – «2 p.m.» – совпадало с нежданным появлением чиновника сыскной полиции, как и того самого визитера с приметинкой на лице.

Незваный гость вернул спортивную литературу ковру, а вот дневник сунул себе за спину, туда, где труднее прощупать спрятанную вещицу в случае чего. И, незамеченный никем, покинул особняк.

Около Мариинского театра гоголем вышагивал Николай Карлович, выпуская пар после боя с филерами. Увидев Ванзарова, кинулся навстречу:

– Ну, как?

– В особняке побывали до нас, – сообщил правду Родион Георгиевич.

– Выходит, все напрасно…

– Вовсе нет. Я знаю, кто убийца.

– Да? – Берс явно ожидал продолжения, но его не последовало.

Коллежский советник дружески похлопал по плечу добровольного помощника и сказал:

– На сегодня служба окончена. Завтра мне понадобитесь.

– А вы…Что будете делать?

– Пойду получать наследство.

Августа 8 дня, около шести, +21° С.

Контора на Невском проспекте

Когда на голову падает наследство, тут уж надо не зевать, а хорошенько подмазать, чтоб все документы выправили в срок. В этом деле нотариус – важнейшая птица и практически неподкупная. Особенно если мелкими купюрами. Господин Выгодский, стряпчий по мировым и наследственным делам, соблюдал сей неписаный закон свято, отчего имел на животе массивную цепочку чистого золота.

Он взглянул на циферблат, щелкнул крышечкой, приятно потянулся всем телом, разгоняя засидевшуюся кровь, и подумал закрывать лавочку.

Хлопнула дверь, объявился незнакомый господин плотного сложения, украшенный кошачьими усами. Не сказать, чтобы взгляд его вызывал тревогу, но было в нем что-то хищное и, прямо скажем, опасное. Стряпчий насторожился.

– Сергей Пионович, если не офибаюсь? – спросил господин довольно любезно.

Выгодский слегка поклонился и поинтересовался, с кем имеет честь.

Гость назвался и тут же сел без приглашения.

– У меня к вам маленькое дельце, – сказал он, приятно подмигнув.

Такому намеку господин стряпчий всегда готов был служить.

– Вот и послужите – согласился посетитель. – Я хотел бы ознакомиться с завефанием князя Одоленского, причем с окончательным вариантом, который был собственноручно составлен его светлостью и заверен вами в минувфую субботу.

– Вы кто? – испуганно спросил крючкотвор.

– Наследник. – Господин выразился таким тоном, что стряпчему, ну, прямо хоть под стол лезь.

– Извольте вторую половину завещания… – кое-как выдавил он.

– Поверьте мне на слово, что вам стоит? Вы ведь не только документик состряпать можете, но и с порохом обрафаться обучены, как никак, Горный институт оканчивали, в Министерстве земледелия и государственных имуфеств служили, пока не выгнали за кражу. Не так ли, «Пенелопа»?

---