Crysis. Легион

6. Распределение задействованных ресурсов обработки информации по нейросоматическому комплексу БОБР (СКБ) менялось в процессе интервью. В некоторых случаях активность целиком локализовалась в мозгу ПА, в других — целиком в БОБР и ассоциированных с ним сетях, в третьих — распределялась более-менее равномерно по всей метасистеме. Обнаружена слабая, но тем не менее значимая корреляция между распределением активности и особенностями речи ПА Наибольшим богатством речь ПА отличалась как раз тогда, когда обработка информации была распределена по метасистеме либо локализована в архитектуре Н-2. Наименее богатой (а также изобилующей вульгаризмами и сленгом) речь ПА была в том случае, когда активность целиком локализовалась в его мозгу. В общем, хотя и принимая во внимание весьма флуктуативный характер измеренных величин, можно с уверенностью утверждать: в процессе допроса средний словарный запас ПА и артикуляция увеличились, соответственно, на 7 % и 9 %. Это указывает на непрерывно происходящий процесс передачи операционной нагрузки от мозга к искусственной системе обработки информации.

7. Во многих случаях было отмечено присутствие сразу нескольких (а именно, двух и даже трех) центров высокой когнитивной активности в сети БОБР — и это в дополнение к центрам, зарегистрированным в мозгу ПА. Свойства внешних центров были подобны свойствам обычных кластеров когнитивной активности мозга, но отличались гораздо большими размерами. Значение этих «островков когниции» остается неясным. Возможно, они — артефакты средств безопасности системы, автозаписи процессов либо признаки возникающей у БОБР системы распараллеливания вычислительных процессов. В данное время мы исследуем эти возможности.

Предварительные заключения:

Значительная часть когнитивных процессов ПА «перемещена» в биопроцессор БОБР и ассоциированные с ним сети, охватывающие весь Н-2. Хотя подобный уровень интеграции, без сомнения, беспрецедентен количественно, качественно он не нов: мы каждодневно совершаем подобное, позволяя «ай-болам» планировать нашу дневную активность либо используя «облако» для записи важнейшей информации. Разница лишь в том, что мы сохраняем контроль над нашей активностью, отводя внешним вычислительным устройствам всего лишь роль секретаря, пусть и весьма продвинутого. В случае же пациента А затруднительно даже указать, где находятся центры контроля за активностью в данный конкретный момент. Вполне возможно, они могут находиться и за пределами мозга. Ситуация выглядит так, будто сознание ПА оторвалось от его прежнего носителя. В процесс допроса все трое исследователей, занимавшихся изучением активности когнитивной системы ПА, нередко обманывались — как только локус активности, казалось бы, попадал в фокус внимания, активности там не оказывалось. Создавалось такое впечатление, будто система перенастраивала себя в ответ на внешнее воздействие, передислоцируя важнейшую активность в ответ на замеченное постороннее присутствие.

В настоящее время неизвестны механизмы, способные позволить сознанию подобные действия. Скорее всего, умственные процессы ПА стали менее ограниченными просто вследствие больших ресурсов, доступных им (проще говоря, у мыслей больше мест, где они могут появиться). Но несомненно: большая часть того целого, какое можно называть «пациентом А», находится сейчас вне его головы. Более невозможно рассматривать ПА и нанокомбинезон как раздельные самостоятельные сущности.

УЛЕЙ

Не могу различить, где реальность, а где горячечный бред моего воспаленного, смердящего, бредящего воображения. Я вижу Лингшан, хотя никогда там не был. Стоя среди инопланетного хлама, вижу созвездия на чужом небе, медленно вращающиеся, как на гигантском невидимом глобусе. Сквозь бред пробивается голос, ободряющий, дружеский — будто мы с кем-то давние друзья. Вот только слов не разобрать — и не слышал я раньше этот голос.

В уголке глаза поблескивает: «Запуск системы».

Боевые разработки «КрайНет».

Контроль синапсов…

Лог загрузки ползет перед глазами, кислотой въедается в мозг. Когда строчки отплясали, все загрузилось и отладилось, на визоре остаются два слова: «Фаг изолирован».

Теперь я различаю, что говорит мне голос: он велит проснуться. Он встревожен, этот голос.

Он зовет меня «сынок».

Я открываю глаза и смотрю на купол дыма над Манхэттеном. Что-то с ним не так, не подходит и не сочетается, какие-то прожилки голубого, желтого, пронизывающие дымный покров, будто кварцевые жилы — породу.