– Мадам Добрэй, – уверенно заявил я.
– Возможно, – сказал Пуаро, насмешливо глядя на меня.
На этот раз я сдержался и не подал виду, что уязвлен снисходительным тоном моего друга.
– Что мы собираемся здесь делать? – спросил я, когда мы вошли в холл виллы «Женевьева».
– Хочу осмотреть вещи мосье Жака Рено, потому и отослал его на несколько часов.
Аккуратно, не торопясь, Пуаро выдвигал ящик за ящиком, просматривал их содержимое и снова все укладывал точно на прежнее место. На редкость нудное занятие. Пуаро рылся в воротничках, пижамах и носках. Мурлыкающий звук автомобильного двигателя привлек мое внимание, и я выглянул в окно. Сонное оцепенение мгновенно слетело с меня.
– Пуаро! – закричал я. – Подъехал автомобиль. Там Жиро, Жак Рено и двое жандармов.
– Sacre tonnerre! [66] – буркнул Пуаро. – Скотина Жиро, не мог повременить! Не успею теперь как следует уложить вещи в последний ящик. Помогите же мне!
Он бесцеремонно вытряхнул вещи прямо на пол. Это были в основном галстуки и носовые платки. Внезапно радостно вскрикнув, Пуаро поднял небольшой картонный квадратик, очевидно, фотографию. Сунув его в карман, он кое-как побросал все обратно в ящик и, схватив меня за руку, потащил из комнаты вниз по лестнице. В холле стоял Жиро, внимательно рассматривая арестованного.
– Добрый день, мосье Жиро, – сказал Пуаро. – Что тут у вас?
Жиро кивнул на Жака.
– Пытался удрать, но меня не проведешь. Арестован по подозрению в убийстве своего отца, мосье Поля Рено.
Пуаро обернулся и посмотрел на молодого человека, который стоял, безвольно привалившись к двери. Лицо у него было пепельно-серое.
– Что скажете на это, jeune homme? [67]
Жак Рено смотрел на него, точно не узнавая.
– Ничего, – вяло проронил он.
Глава 19
Я напрягаю свои серые клеточки
Меня точно громом поразило. До последней минуты я не мог заставить себя поверить в виновность Жака Рено. Когда Пуаро обратился к нему, я ожидал, что он с негодованием отвергнет все обвинения. А он стоит у стены, белый как мел, безвольно обмякший, и с его губ срывается это убийственное «Ничего»! Как тут не поверить…
Однако Пуаро, повернувшись к мосье Жиро, спокойно спросил:
– На каком основании его арестовали?
– Думаете, я так все вам и выложу?
– Я прошу вас об этом как о личном одолжении.
Жиро подозрительно посмотрел на него. Он разрывался между желанием нагрубить Пуаро и соблазном покрасоваться перед соперником своей блестящей победой.
– По-вашему, я совершил ошибку? – усмехнулся он.
– Меня бы это не удивило, – ответил Пуаро чуть-чуть лукаво.
Лицо Жиро стало багровым.
– Eh bien, пойдемте. Вы сами во всем убедитесь.
Он распахнул дверь, и мы вошли в гостиную, оставив Жака Рено под присмотром двух жандармов.
– Итак, мосье Пуаро, – начал Жиро, кладя шляпу на стол. – Я преподам вам небольшой урок по части новейших методов сыска. Расскажу, как работаем мы, современные детективы. – И сколько же сарказма было в его тоне!
– Bien! [68] – ответил Пуаро, приготовившись слушать. – А я покажу вам, как превосходно умеем слушать мы, старая гвардия.
И он откинулся в кресле, закрыв глаза, но тут же приоткрыл их:
– Не беспокойтесь, я не усну. Буду внимать вам, затаив дыхание.
– Само собой, – самодовольно заговорил Жиро, – я сразу разгадал эту идиотскую затею с чилийцами. Действительно, тут замешаны двое, но никакие это не иностранцы! Все это сплошной обман.
– Весьма похвально, мой дорогой Жиро, – пробормотал Пуаро. – Оказывается, даже этот коварный трюк со спичкой и окурком не удался им.
Жиро метнул на своего соперника свирепый взгляд, но продолжал говорить:
– Далее: в этом деле непременно присутствует мужчина, который вырыл могилу. От этого преступления никто не получил выгоды, однако кое-кто думает, что получит ее. Известно, что Жак Рено поссорился с отцом и угрожал ему. Мотив преступления ясен. Теперь о технической стороне дела. В ночь убийства Жак Рено был в Мерлинвиле. Он утаил это обстоятельство, и мои подозрения превратились в уверенность. Затем мы обнаруживаем вторую жертву, убитую тем же самым ножом. Нам известно, когда украли нож. Капитан Гастингс называет точное время. Жак Рено, вернувшийся из Шербура, – единственный, кто мог взять нож. Я готов поручиться за всех остальных обитателей дома.
Пуаро прервал его:
– Тут вы ошибаетесь. Есть еще один человек, который мог украсть нож.