Бегущий человек

Она была очень бледна, но, по всей видимости, держала себя в руках. Смирилась, должно быть. Даже не забыла включить сигнальные огни, когда тормозила посреди дороги в пятидесяти футах от кордона. Полицейский с важным видом пошел ей навстречу. Видя, что она не вылезает из машины, он недоуменно переглянулся с напарником. Третий, сидевший в машине, забросив ноги кверху, внезапно опустил руку под панель и быстро заговорил.

«Начали, – подумал Ричардс. – Начали».

…Минус 042

Счет продолжается…

День был очень солнечным, и постоянный дождь в Хардинге уже вспоминался с трудом. Предметы были обозначены четкой ясно. Вычерченные углем тени полицейских. Ремни с кобурами были у них ослаблены.

Миссис Вильямс распахнула дверцу и выглянула наружу.

– Пожалуйста, не стреляйте, – сказала она, и Ричардс впервые заметил, как хорошо поставлен ее голос. Если бы не белые костяшки пальцев и птицей бьющийся пульс на шее, можно было бы подумать, что она сидит в купе мягкого вагона. Из открытой двери пахнуло сосной – свежо и бодряще.

– Выходите из машины, руки за головой, – сказал полицейский голосом хорошо запрограммированной машины. Модель Дженерал Атомикс 6925-А9, – подумал Ричардс. Полицейский из провинции. Батарейки прилагаются. Только белая сборка.

– Вы и ваш пассажир, мэм. Мы его видим.

– Меня зовут Амелия Вильямс, – очень четко произнесла она. – Я не могу выйти из машины по вашему требованию. Бенджамин Ричардс держит меня заложницей. Если вы не дадите ему проехать, он убьет меня.

Полицейские переглянулись, и что-то едва уловимое промелькнуло между ними. Этого было достаточно Ричардсу. С напряженными до предела нервами он иногда воспринимал мир седьмым чувством.

– Трогай! – заорал он. Она уставилась на него в замешательстве.

– Но они не будут…

Полицейские почти одновременно упали на колена, выхватили пистолеты и навели их на Ричардса, левой рукой придерживая запястье. Листки полицейского блокнота разлетелись в беспорядке. Ричардс надавил больной ногой на правую туфлю Амелии. Скривился от боли в лодыжке. Машина рванулась вперед.

В следующий миг что-то дважды глухо ударилось о машину, сотрясая ее. Лобовое стекло ввалилось внутрь, осыпав их мелкими безопасными осколками. Она прижала руки к лицу, чтобы не поранить его, и Ричардс в диком прыжке повалился на руль, выкручивая его.

Полицейские стреляли из проема между машинами. Ричардс заметил, как они перевернулись в прыжке для следующего залпа, и занялся дорогой.

Другой «дз-з-з» раздался, когда пуля вошла в багажник. Машину болтнуло в сторону, и Ричардс отчаянно вывернул руль. Он смутно осознал, что Вильямс все это время кричала.

– Рули! – гаркнул он на нее. – Рули, черт тебя подери!

Ее руки рефлекторно потянулись к рулю и нащупали его. Ричардс сорвал с нее очки, и, прежде чем упасть, они недолго повисели на ухе.

– Тормози!

– Они стреляют прямо по нам, – ее голос брал высокие ноты. – Они бьют по нам. Прямо по…

– Тормози.

Вой сирен нарастал позади.

Она затормозила, наполовину развернув машину и подняв тучу гравийной пыли.

– Я сказала им… а они пытались… убить нас, – удивленно проговорила она, – они пытались нас убить.

Но Ричардс был уже снаружи, с пистолетом в руках. Он потерял равновесие и тяжело упал на колено. Когда появилась первая машина, он сидел на обочине, крепко держа пистолет на уровне плеча. Машина делала 80 миль и продолжала набирать скорость; за рулем, должно быть, сидели ковбои малых дорог со слишком мощным двигателем в капоте и жаждой славы в головах. Они, возможно, заметили его. Возможно, пытались притормозить. Не имеет значения. Колеса у них не были пуленепробиваемыми. Ближайшее к Ричардсу взорвалось, как начиненное динамитом. Машина слетела с дороги и разбилась о ствол огромного вяза. Дверца водителя взлетела в небо, а сам водитель торпедой протаранил лобовое стекло и, пролетев тридцать ярдов, рухнул в кустарник.

Вторая машина появилась тотчас же, и Ричардс нащупал ее колесо только с четвертого выстрела. Кончено.

Ричардс поднялся на ноги, посмотрел вниз и заметил темное пятно на животе. Он прыгнул на капот своей машины, когда полицейская взорвалась, шрапнелью разлетевшись в клочья.

Он снова приподнялся, издавая носом странные звуки. Его бок начинал мерно пульсировать.

Она могла, наверное, убежать, но не предприняла ни малейшего усилия. Как завороженная, она смотрела на пылавшую посреди дороги полицейскую машину. Когда Ричардс залез внутрь, она отшатнулась.