Убийство Роджера Экройда

— А кто же убийца? — осведомился Пуаро.

— Этот американец. Он мог быть сообщником Паркера, а Паркер, возможно, шантажировал миссис Феррар и мог из подслушанного разговора заключить, что его карты раскрыты, сообщить об этом своему сообщнику и передать ему кинжал для убийства.

— Это, безусловно, теория, — признал Пуаро, — решительно, у вас есть кое-какие клеточки. Однако еще многое остается необъяснимым… Телефонный звонок, отодвинутое кресло…

— Вы действительно считаете положение этого кресла столь существенным? — прервал я.

— Необязательно, оно могло быть отодвинуто случайно, а Реймонд или Блент могли бессознательно поставить его на место, они были взволнованы. Ну а исчезнувшие сорок фунтов?

— Отданы Экройдом Ральфу. Он мог отказать, а потом передумать, — предположил я.

— Все-таки один пункт остается необъясненным. Почему Блент так уверен, что в девять тридцать с Экройдом был Реймонд?

— Он это объяснил, — сказал я.

— Вы так считаете? Хорошо, оставим это. Лучше скажите мне, почему Ральф Пейтен исчез?

— На это ответить труднее, — сказал я, раздумывая. — Буду говорить как врач. Вероятно, у Ральфа сдали нервы. Если он вдруг узнал, что его дядя был убит через несколько минут после того, как они расстались — возможно, после бурного объяснения, — он мог перепугаться и удрать. Такие случаи известны: порой ни в чем не повинные люди ведут себя, как преступники.

— Это правда, но нельзя упускать из вида…

— Я знаю, что вы хотите сказать: мотива. После смерти дяди Ральф становится наследником солидного состояния.

— Это один мотив, — согласился Пуаро.

— Один?

— Mais oui.^[10] Разве вы не понимаете, что перед нами три различных мотива? Ведь кто-то забрал голубой конверт с письмом. Это один мотив. Шантаж! Ральф Пейтен мог быть тем человеком, который шантажировал миссис Феррар. Вспомните, по словам Хэммонда, Ральф последнее время не обращался к дяде за помощью. Похоже, он получал деньги откуда-то еще… Притом он явно что-то натворил и боялся, что это дойдет до ушей его дяди. И наконец, тот, который вы только что упомянули.

— Боже мой! — Я был потрясен.

— Все против него!

— Разве? — сказал Пуаро.

— В этом мы с вами расходимся. Три мотива — не слишком ли много? Я склонен думать, что, несмотря ни на что, Ральф Пейтен невиновен.

14. Миссис Экройд

После вышеприведенного разговора дело, по моим впечатлениям, перешло в новую фазу. Его можно разделить на две части, четко отличающиеся одна от другой. Первая часть — от смерти Экройда вечером в пятницу до вечера следующего понедельника. Это последовательный рассказ о всех событиях, как они раскрывались перед Пуаро. Все это время я был рядом с Пуаро. Я видел то, что видел он. Я старался, как мог, угадать его мысли.

Теперь я знаю: мне это не удалось. Хотя Пуаро показывал мне все свои находки — как, например, обручальное кольцо, он скрывал те существеннейшие выводы, которые он из них делал. Как я узнал позднее, эта скрытность крайне характерна для него. Он не скупился на предположения и намеки, но дальше этого не шел.

Итак, до вечера понедельника мой рассказ мог бы быть рассказом самого Пуаро. Я был доктором Ватсоном этого Шерлока. Но с понедельника наши пути разошлись. Пуаро работал один. Хотя я слышал о его действиях (в Кингз-Эббот все становится известным), но он уже не делился со мной своими намерениями. Да и у меня были другие занятия. Вспоминая этот период, я вижу перед собой что-то пестрое, чередующееся. Все приложили руку к раскрытию тайны. Это похоже на головоломку, в которую каждый вкладывал свой кусочек — кто-то что-то узнал, кто-то что-то открыл… Но на этом их роль и кончилась. Только Пуаро смог поставить эти разрозненные кусочки на свои места. Некоторые из этих открытий казались в тот момент бессмысленными и не относящимися к делу. Вопрос о черных сапогах, например… Но это потом… Чтобы вести рассказ в хронологическом порядке, я должен начать с того, что утром в понедельник за мной прислала миссис Экройд.

Так как час был очень ранний, а меня просили прийти немедленно, я тотчас кинулся в «Папоротники», ожидая найти ее при смерти.

Она приняла меня в постели — для сохранения декорума. Протянула мне костлявую руку и указала на стул у кровати.

— Ну-с, миссис Экройд, что с вами? — спросил я бодро, поскольку именно этого пациент ждет от врача.

---

10 Ну конечно (франц.)