Кардонийская рулетка

— Мотаться над океаном?

Морской болезнью Руди не страдал, но симптомы ее по утрам ощущал весьма явственно, и даже легкая болтанка казалась ему жутким штормом.

— Что может быть веселее, чем путешествие над огромным океаном? — жизнерадостно осведомился Абедалоф.

— Ну…

Даже сейчас, с тяжеленной головой, Руди мог не напрягаясь составить директору длинный список увлекательных поездок, но не успел.

— Приятный путь из Бей-Гатара в Йоргидург, карточный стол в кают-компании белоснежного лайнера, друзья и женщины, не так ли?

Йорчик порозовел.

— Мы на краю Вселенной, Руди, в неизведанных землях, которые должны стать нашими, и океан, который вызывает у вас угрюмое раздражение, — тоже должен стать нашим. Все вокруг должно стать нашим, и потому мы совершаем необычайно веселое путешествие: мы изучаем свою недвижимость.

— Вям! — высокомерно тявкнул Эбни.

Капитан усмехнулся, и Йорчик в очередной раз оставил последнее слово за Абедалофом. Чувствуя себя если не униженным, то уж точно задетым.

Потому что Рудольф М. Йорчик давно привык к выказываемому собеседниками уважению. Потому что значительность профессора Ибельского университета, действительного члена Галанитской Академии Наук и владельца знаменитой компании «ЙГ Механика» признавали даже директора-наблюдатели, и именно один из них, Шаредовез Марочик, предложил Йорчику совершить вояж на Кардонийскую выставку. Лично предложил, во время приватного ужина, значимость которого подчеркивалась неофициальностью. Руди, который и так собирался в Унигарт, обрадованно согласился, и лишь на борту «Заскармазама» догадался, что его, знаменитого профессора и промышленника, приставили в качестве ученого консультанта к неотесанному и плохо образованному Арбедалочику, не пойми отчего назначенному директором-распорядителем. При этом Арбедалочик не просто не испытывает к нему никакого уважения, так еще и не считает нужным советоваться с одним из умнейших галанитов и не делится своими планами. «Заскармазам» прибыл на Кардонию четыре дня назад, глубокой ночью, но в Унигарте, к удивлению Йорчика, доминатор не задержался, сразу взял курс на северо-восток и с тех пор болтался над бескрайним Банирским океаном, отыскивая интересующее Арбедалочика место. Что за место, почему оно так важно — никаких объяснений. Проклятье! Даже с рядовыми цепарями, с грязными палубными этот, с позволения сказать, «директор-распорядитель» ведет себя куда приветливее, чем с великим ученым! С цепарями Абедалоф шутит, смеется и даже позволяет называть себя старой кличкой — Везунчик. Надо же! Хотя, если вдуматься, Арбедалочик и в самом деле везунчик…

— Руди!

— Вям!

— Руди!

— А? — Йорчик задумался настолько сильно, что не сразу среагировал на обращение. — Что случилось?

— Еще ничего, — рассмеялся директор-распорядитель, раскуривая сигару. — Но скоро случится, слово скаута.

«Мы найдем сокровища? Захватим эту проклятую планету? Ритуально утопим твою психованую шавку?»

Нет, нет и нет.

— Помните, вы спрашивали, что за груз тащит «Заскармазам»?

— Конечно, помню, — ответил Йорчик. Хмуро ответил, потому что этот вопрос наглый Везунчик тоже проигнорировал.

Как и любой доминатор, «Заскармазам» обладал солидным грузовым отсеком, однако его размера не хватило для «поклажи» Арбедалочика, и к пузу цеппеля подвесили странного вида платформу с принайтованными ящиками. Что в них, Руди пытался выяснить еще на Галане, однако лишь сейчас Абедалоф снизошел до объяснений.

— Так вот, профессор, через час мы с вами будем этот груз использовать.

— Как?

— Одновременно! — И директор весело засмеялся над собственной шуткой, ничуть не смущаясь тем, что смысл ее не был понятен собеседнику.

Абедалоф курил «Масванских толстяков» — самые ароматные сигары Герметикона, но сейчас их потрясающий, приводящий знатоков в экстаз запах казался Йорчику жуткой вонью.

— Вям!

«Он специально злит меня? Ему доставляет удовольствие видеть мою ярость?»

За все прошедшие дни Руди так и не смог разобраться в Арбедалочике и радовался одному тому факту, что директор по-прежнему обращается к нему на «вы».

— Что в ящиках?

— Сейчас увидите. — Абедалоф кивнул цеповоду: — Капитан, можно приступать.

— Слушаюсь, господин директор.

«К чему приступать? Что делать?»