Темное обольщение

Клэр не могла с уверенностью сказать, зол ли он по-прежнему на нее, и постаралась учтиво улыбнуться:

— Спасибо за заботу.

— Пойдемте со мной, леди Кэмден.

Малкольм отвернулся, и Клэр посмотрела на свою спутницу. На какое-то мгновение она даже мысленно отругала себя за то, что приехала в Данрох. Впрочем, откуда ей было знать?

— Малкольм хочет, чтобы вы прошли наверх. — Гленна указала на коридор, что вел куда-то в глубины замка.

Пока они поднимались наверх, Клэр рассматривала свою спутницу. И хотя ее терзала ревность, она старалась понять, что нашел Малкольм в этой Гленне. По средневековым меркам та была далеко не юной девушкой. Вполне возможно, что они ровесницы. Но то ли светлая кожа тому виной, то ли отсутствие современных косметических средств, но в уголках глаз уже залегли морщинки, лоб тоже прорезали несколько неглубоких складок. Хотя Гленну и можно было назвать хорошенькой, вид у нее был слегка увядший и усталый.

Клэр представила себе Малкольма с какой-нибудь неотразимой красоткой вроде Кэтрин Зеты-Джонс или Анджелины Джоли. Что, разумеется, не оставило бы места для нее самой.

— Скажи мне, — сказала Клэр, когда они поднялись на самый верхний этаж, — как давно вы знакомы с Малкольмом?

— Почти всю жизнь, — прозвучало в ответ.

Гленна пристально посмотрела на нее и толкнула дверь.

Прекрасно, подумала Клэр. Гленна и Малкольм знают друг друга всю жизнь. Она же знакома с ним всего три дня. Эти двое с равным успехом могли быть и любовниками, и близкими друзьями. Или тем и другим одновременно, и он был безумно влюблен в эту женщину. Черт, это ведь классический сюжет. Что касается ее самой, то чем раньше она это выяснит, тем лучше.

— Ты с равнин? — спросила ее Гленна. В голосе ее слышалось плохо скрытое любопытство. Зато радости почти никакой.

— Я прожила почти всю мою жизнь за морем, — ответила Клэр, уходя от ответа на вопрос.

Не отрывая руки от двери, Гленна остановилась:

— Тогда откуда ты знаешь Малкольма?

Клэр на мгновение задумалась.

— Мы с ним дальние родственники. Очень дальние, — поспешила добавить она.

Гленна подозрительно посмотрела на нее:

— Ни разу не слышала о вашей семье.

Клэр решила, что в дальнейшие объяснения лучше не вдаваться. К чему кривить душой, она была не на шутку расстроена таким поворотом событий, хотя, может, даже оно и к лучшему. Больше всего на свете ей в эти минуты хотелось побыть одной. Ей срочно требовалось прийти в себя после недолгого романа со средневековым мачо. Она шагнула мимо Гленны — и тотчас влюбилась.

Из окна открывался потрясающий вид — насколько хватало глаз, до самого горизонта раскинулась стальная поверхность Атлантики. Переведя взгляд чуть левее, можно было увидеть поросшие лесом берега Аргилла, а еще дальше — окутанные туманом вершины гор. Клэр представила, как это все выглядело бы в солнечный день: вода наверняка была бы цвета сапфиров, а леса поражали бы изумрудной зеленью.

— Кэмден, какое странное имя! Ни разу его не слышала. Оно английское? — спросила Гленна. — Полагаю, вы родственница Малкольма по линии матери?

Клэр принялась судорожно соображать. Выходит, мать Малкольма англичанка? Для равнинных семей такое не редкость. Впрочем, чем еще она могла объяснить свое присутствие здесь?

— Мой муж, да будет ему земля пухом, приходился ей кузеном.

Гленна побледнела.

— Но насколько я понимаю, ты вышла замуж вторично?

Клэр поняла, куда клонит ее собеседница:

— Нет, и сейчас я не замужем.

Ликуя в душе, она прекрасно понимала, как это мелочно с ее стороны, тем более что ликовать ей осталось недолго.

— Малкольм привез тебя сюда мне на смену? — продолжила допрос Гленна. Голос ее дрожал, в глазах застыли слезы. — Он намерен на тебе жениться?

Клэр напряглась. Черт, да ведь ей жалко эту Гленну!

— Нет, я не собираюсь за него замуж. Ведь мы едва знаем друг друга, — медленно, подбирая слова, произнесла она и тотчас поняла, как смешно это прозвучало со стороны. Господи, ведь это же XV век! В то время браки заключались ради взаимной выгоды, а вовсе не по любви.

Гленна ахнула:

— Зато я выхожу за него. Я его нареченная.

Клэр застыла как вкопанная.

— Я не знала.

— И я не позволю тебе его у меня украсть, — предостерегла ее Гленна. — Я здесь уже полгода, и все знают, что мы должны обвенчаться.