Игра Джералда

«Я полагаю, все в порядке?» Так, будто ты выглядела нормально, как человек, у которого все в порядке, – ты понимаешь меня?

Боже, иногда я удивляюсь, как люди могут быть такими бестактными? Я думаю, следует принять закон, по которому каждый должен получить лицензию или по крайней мере разрешение эксперта, прежде чем сможет говорить. А пока не прошел тест на речь, молчи. Это решило бы массу проблем. Но пока дело обстоит иначе, и, когда эта стерва вякнула, ты закрылась. И я никак не могла тебя раскрыть, хотя, видит Бог, я пыталась".

«Тебе надо было просто оставить меня в покое! – возразила Джесси. Бокал с водой начал дрожать в ее руке, а самокрутка из лиловой карточки была готова выпасть из зубов. – Не надо было вмешиваться! Это не твое дело».

«Иногда друзья не могут не беспокоиться, Джесс, – сказал голос Рут, и в нем было столько участия, что она замолчала. – Я думала об этом. Понимаешь, я размышляла, о чем ты тогда говорила, пыталась понять. Я ничего не помнила о затмениях в начале шестидесятых. В то время я часто бывала во Флориде, но больше интересовалась шноркелями и спасательными поясами Дельрея. А тут я занялась астрономией. Мне кажется, я хотела выяснить, не была ли вся эта история просто безумной фантазией, которую навеяла эта девчонка со своими ужасными ожогами. Это не была фантазия. В Мэне было видно полное солнечное затмение, причем оно было видно именно в той полосе, где находился ваш летний коттедж на озере Дарк-Скор. Июль шестьдесят третьего года. Просто дочка с отцом наблюдают затмение. Ты не сказала мне, что добрый папочка намеревался сделать с тобой. Но я знаю, Джесси, две вещи: он твой отец, поэтому он вел себя дурно: а тебе не было еще одиннадцати лет, это пик девственной поры.., и это еще хуже».

«Рут, пожалуйста, остановись. Ты не могла бы выбрать худшего времени, чтобы болтать об этой старой…» Но Рут нельзя было остановить. Рут, бывшая когда-то подружкой Джесси по комнате, всегда говорила то, что хотела сказать, – все до конца. – и та Рут, которая теперь сидела в ее голове, видимо, нисколько не изменилась.

«Ты была несчастна в тот вечер в Ньюуорте, ты плакала в гневе и унижении, и ты сделала меня несчастной. Да, мы иногда виделись после того вечера, но наша дружба кончилась, ведь так? Когда пришло время выбирать между мной и тем, что случилось в шестьдесят третьем, ты выбрала затмение».

Бокал дрожал в руке Джесси сильнее.

– Почему сейчас. Рут? – спросила она шепотом, забыв, что никто не может услышать этот шепот в темнеющей спальне. – Почему сейчас, вот что я хочу знать, хотя в этом воплощении ты действительно часть меня, почему сейчас? Почему именно в тот момент, когда мне важнее всего сосредоточиться?

Самый очевидный ответ на этот вопрос был неприятен: «Потому что в тебе скрывается твой враг, эта человеконенавистница, которая любит тебя такой, какая ты есть теперь: в наручниках, изнывающую от жажды и боли, напуганную и несчастную. Она не хочет, чтобы твое положение улучшилось. И для этого она готова на любые ухищрения».

«Полное солнечное затмение длилось в тот день всего минуту, Джесс.., но в твоем мозгу оно запечатлелось. Там.., оно еще длится, не так ли?» Джесси закрыла глаза и сконцентрировала всю свою волю и внимание на бокале. Теперь она говорила с Рут не как с частицей своего сознания, которая вдруг решила, что это подходящий момент для психоанализа, чтобы поработать над собой, как советовала Нора Каллигэн, но как с другим человеком.

«Оставь меня в покое. Рут. Мы можем, если хочешь, поговорить обо всем этом после того, как я сделаю глоток. Но теперь будь любезна зат.., помолчать!» «Ладно, – ответила Рут тотчас же. – Я знаю, в тебе сидит кто-то или что-то и пытается сделать тебе больно, и он использует мой голос – великая актриса, это уж точно, – но это не я. Я любила тебя и теперь тебя люблю. Вот почему я старалась не оставлять тебя, пока могла… Я была уверена, что нам лучше держаться вместе».

Джесси улыбнулась, да, определенно это была улыбка.

«Теперь попробуй, Джесси, давай!» Джесси переждала секунду, но продолжения не последовало: Рут ушла, во всяком случае, пока. Тогда она снова открыла глаза и подняла голову с торчащей из зубов карточкой-самокруткой. «Господи, помоги мне.., пусть получится!» Бумажная трубочка коснулась воды. Джесси закрыла глаза и потянула ртом. Ничего. Цепкая кошка отчаяния выпустила свои когти. Но в следующую секунду вода наполнила ее рот, холодная, благоухающая, живительная.