Гиблое место

– Когда?

– Часа в четыре.

– Так что же вы меня не разбудили?

– Он появился ненадолго. Как всегда. Появится на одну-две минуты и исчезает. Боится. – Ты его видела?

– Я знаю, что он приходил.

– И ты его не задержала?

– Задержишь его, как же, – раздраженным, но тем же сладострастным шепотком прошелестела Лилли. – Но кошки на него так и бросились.

– Исцарапали?

– Не сильно. Слегка. Он убил Саманту.

– Кого?

– Саманту. Нашу киску.

Золт не знал ни одну кошку по имени. Он вообще их не различал: ходят стаей, двигаются как по команде, даже мысли у них, кажется, общие.

– Он убил Саманту. Размозжил ей голову о каменный столб у ворот. – Лилли наконец подняла глаза. Золту показалось, что они светлее, чем обычно, – цвета голубоватого льда. – Я хочу, чтобы ты с ним разделался, Золт. Разделался так же, как он разделался с нашей кошечкой. Пусть он нам и брат…

– После того что он сделал, он нам не брат! – прорычал Золт.

– Пришиби его, Золт. Так же, как он пришиб бедняжку Саманту. Раскрои ему башку. Разбей череп, чтоб мозги потекли.

Золт слушал этот тихий голос как завороженный. Иногда – в такие вот минуты – похотливые нотки в голосе сестры звучали особенно внятно. Он не просто ласкал слух, он вползал в сознание, обволакивал мозг, точно дымка, точно туман.

– Бей его, терзай, круши. Переломай кости, выпусти кишки, вырви глаза. Он еще пожалеет, что прибил Саманту.

Золт стряхнул оцепенение.

– Можешь не беспокоиться. Доберусь до него – убью. Но не из-за кошки. Из-за матери. Забыла, как он с ней обошелся? Семь лет я не могу отомстить за мать, а ты лезешь со своей кошкой.

Лилли осеклась, нахмурилась и отвернулась. Кошки отхлынули от лениво раскинувшейся Вербены.

Растянувшись бок о бок с сестрой, Лилли слегка повернулась, приникла к ней грудью и положила голову ей на грудь. Их обнаженные ноги сплелись. Вербена в полузабытьи принялась ласково поглаживать шелковые волосы сестры.

И снова кошки облегли сестер, прильнув к каждой тепло"! складке их тел.

– Здесь был Фрэнк, – повторил Золт, обращаясь скорее к себе, чем к сестрам, и руки его сжались в кулаки.

Ярость взметнулась в его душе, словно вихрь в далеком океане, грозящей перерасти в неистовый ураган. Нет-нет, предаваться ярости нельзя, надо взять себя в руки. Ярость расшевели темную страсть. Убийство Фрэнка угодно матери, ведь Фрэнк предал родных, и смерть его – на благо семьи. Но, если Золт, обуреваемый безоглядной ненавистью к брату, не сумеет его разыскать, он уже не в силах будет противиться заветному желанию и опять убьет кого попало. И мать на небесах вознегодует, на время отвернется от него, откажется признавать в нем сына.

Устремив взгляд в потолок, в незримое небо, где в чертогах Господних пребывает теперь мать, Золт пообещал:

– Я не поддамся искушение. Сдержусь. Непременно сдержусь.

Он покинул сестер с их кошками, вышел из дома и направился к миртовой изгороди поискать у каменных опор ворот, где Фрэнк убил Саманту, следы брата.

Глава 19

Бобби и Джулия поужинали в кафе "Оззи" и перебрались в бар по соседству. Тут играла музыка и пел Эдди-Дей, певец с гибким, бархатным голосом. Музыканты наяривали современные мелодии, но попадались и вещицы пятидесятых – начала шестидесятых. Это, конечно, не джаз биг-бенд, но ранний рок-н-ролл отдаленно напоминал свинг. Бобби и Джулия вполне могли танцевать под такие мелодии, как "Мечтательный влюбленный", румба, "Ла бамба", ча-ча-ча, не говоря уже о песнях в стиле диско – в репертуаре Эдди Дея имелись и они. Так что супруги не скучали.

После посещения Сьело-Виста Джулия не упускала возможности потанцевать. Разрядочка что надо; отдаешься музыке, следишь за ритмом, стараешься не сбиться. А все остальное можно выбросить из головы Горе, угрызения совести как рукой снимает. А уж как Бобби любит танцевать, особенно под свинг! Крутишься, прыгаешь, меняешься местами с партнершей. Слушаешь музыку – и забываешь обо всех невзгодах, танцуешь – и душа радуется. И заживают понемногу душевные раны.

Пока музыканты отдыхали, Бобби и Джулия за столиком на краю танцевальной площадки пили пиво. Болтали обо всем, кроме Томаса, но разговор так Или иначе возвращался к Мечте. К примеру, как обставить бунгало на побережье. Слишком тратиться на мебель они не собирались, но перед двумя раритетами эпохи свинга устоять не мели. Это горка в стиле арт деко из мрамора и бронзы работы Эмиля Жака Рульмана и, конечно же, музыкальный автомат фирмы "Вурлицер".