Голос ночи

В половине третьего Рой поднялся, стряхнул с ног и закатанных джинсов песок, решив, что пора возвращаться в город.

— Я хочу заехать в галерею к твоей матери.

Колин моргнул:

— Зачем?

— Зачем? Посмотреть на картины, конечно.

— На картины?

— Потому что я интересуюсь искусством, глупыш.

— С каких это пор?

— Всегда.

— Ты никогда не говорил мне об этом.

— Ты никогда не спрашивал.

Они сели на велосипеды и поехали в город. Там они оставили их на тротуаре рядом с галереей.

В галерее было несколько посетителей. Они медленно прохаживались от одной картины к другой.

Коллега Уизи, Паула, сидела за большим старинным столом в правом дальнем углу зала, где были указаны цены на картины. Это была худенькая веснушчатая женщина с блестящими каштановыми волосами и в больших очках.

Уизи прогуливалась между покупателями, готовая ответить на любой вопрос, который мог бы у них возникнуть. Увидев Колина и Роя, она направилась прямо к ним, натянуто улыбаясь. Колину было совершенно ясно, что, с ее точки зрения, два потных раздетых мальчишки в закатанных джинсах, обсыпанных песком, были определенно несовместимы с ее галереей.

Прежде чем Уизи открыла рот, Рой указал на большое полотно Марка Торнберга и сказал:

— Миссис Джекобс, это потрясающий художник! Потрясающий! Какая глубина! Не сравнить с тем двухмерным хламом, который выпускает большинство художников. А какие детали! Ух! Такое впечатление, что он старается использовать стиль старых фламандских мастеров в современной трактовке искусства.

Уизи была удивлена замечанием Роя.

Колин тоже. Больше чем удивлен. Оглушен. Глубина? Двухмерное? Фламандские мастера? Он в изумлении уставился на Роя.

— Ты увлекаешься искусством? — спросила Уизи.

— О да! Я бы хотел специализироваться по искусству в колледже.

— Ты рисуешь?

— Немного. В основном акварели. Но у меня не очень получается.

— Я думаю, ты скромничаешь, — заметила Уизи. — И потом, ты глубоко понимаешь искусство — у тебя хороший глаз. Ты попал в самую точку, рассуждая, чего пытается добиться Марк Торнберг.

— Правда?

— Да. Это поразительно. Особенно в твоем возрасте. Марк пытается использовать тончайшие детали и трехмерную технику фламандских мастеров и совместить их с современной чувственностью и современными темами.

Рой посмотрел на другие полотна Торнберга, висевшие на той же стене, и сказал:

— Мне кажется, я нахожу влияние... Якоба Де Витта.

— Точно, — изумленная, ответила Уизи. — Марк — большой поклонник Де Витта. Ты действительно разбираешься в искусстве. Потрясающе!

Рой и Уизи переходили от одной картины Торнберга к другой, проводя по нескольку минут перед каждой и обсуждая ее достоинства. Колин, забытый, плелся позади. Он был уязвлен своим невежеством и сбит с толку неожиданными познаниями Роя и его блестящими рассуждениями.

Еще в первый раз, когда Уизи познакомилась с Роем, он произвел на нее благоприятное впечатление. Она неоднократно повторяла Колину, что такой приличный мальчик, как Рой Борден, окажет на него гораздо лучшее воздействие, чем те книжные черви и социальные отбросы, с которыми он водил дружбу. Она не чувствовала, что этим больно задевала Колина, так как он сам был таким же книжным червем и социальным отбросом. Сейчас она была заинтригована познаниями Роя в искусстве. Колин заметил в ее глазах расположение. Рой знал, как привлекать к себе людей, не выглядя в их глазах фальшивым и неестественным. Он мог добиться признания у любого взрослого, даже у тех, кого он в душе презирал.

С чувством ревности Колин подумал: «Она ценит его даже больше, чем меня. Как она на него смотрит! Она никогда не смотрела так на меня! Черт побери, никогда! Дрянь!»

Вспышка внезапной злости удивила и расстроила его. Пока Уизи и Рой разглядывали последнюю картину Торнберга, Колин боролся со своими чувствами, пытаясь взять себя в руки.

Несколько минут спустя, когда они вышли из галереи и оседлали велосипеды, Колин спросил:

— Почему ты никогда не говорил мне, что увлекаешься искусством?

Рой ухмыльнулся:

— Потому что я не увлекаюсь искусством. Это чертовски скучно.

— Но вся та чушь, которую ты порол там...

— Просто я знал, что твоя мать встречается с Торнбергом и выставляет его работы в своей галерее. Я пошел в библиотеку посмотреть, смогу ли я найти что-нибудь о нем. Там есть подписки некоторых журналов по искусству. «Калифорниан Артистс» год назад поместил статью о нем. Я всего лишь прочитал ее.