Лед

– Только я банкую, – согласился Ворон.

– Не с похмела ли, Птичкин? – опешил от такой наглости Демин и достал монету. – Орел или решка?

– Мой – орел, – щелкнул пальцами Ворон.

– Моя решка. Лед, твое – ребро. Закружившись, монета взлетела в воздух. Я перехватил ее перед самым столом и разжал пальцы – на реверсе биметаллической десятирублевки красовался герб министерства внутренних дел. Ну, еще бы, Демин-то из внутряков.

– Давай колоду, – протянул руку Ворон.

– Идите вы, – обиделся Аркаша, бросил карты, забрал у меня монету и встал из-за стола. – Пойду, своих проверю.

– Погоди, – остановил его я. – Мы же до Лудина завтра дойти не успеем, правильно? Где нам по пути лучше остановиться?

– Есть там ближе к селу один хутор. Там мало кто останавливается, но мы один раз заезжали. Нормально, переночевать пустили.

– Как найти его?

– Перекресток на Ключи минуете и почти сразу в лес сверните. Ну, просеку увидите, не слепые.

– На хуторе кто живет?

– Сектанты какие-то.

– Что за сектанты? Хоть христиане? – забеспокоился я.

– Сам у них и спросишь. Все, пошел я. – Аркаша развернулся и вышел из зала.

– Иди, иди… – заулыбался ему в спину Ворон и уже совершенно трезво у меня спросил: – Вы в Лудино заходить будете?

– Ну и? – заинтересовался столь странной сменой темы я.

– Меня с собой возьмете?

– Зачем? – уставился я на парня.

– У меня туда подруга переехала.

– И что?

– Хочу с ней повидаться.

– Давай, Ворон, колись. – Я постучал пальцами по столу. Терпеть не могу, когда мне лапшу на уши вешают.

– А чего колоться?

– А того колоться… Не надо из меня идиота делать. – Я отпил вино. – Чтоб ты просто так из Форта свалил? Никогда не поверю.

– Да мне просто надо немного переждать, – нехотя признался Ворон.

– Выкладывай, что случилось.

– Расскажу – возьмешь с собой?

– Если за тобой хвоста нет, без проблем, – решил я. Вчетвером идти безопасней, а до Лудина путь неблизкий.

– Хвоста? Хвоста нет. Никого нет, – как-то недобро улыбнулся Ворон и вздохнул. – Только между нами…

– Само собой.

– Я последнее время на Грибова работал…

– Это тот, который Мухомор? – перебил я. В голове щелкнуло: разбой, торговля наркотиками, вымогательство. Вольный игрок. Не смани он нескольких колдунов из Гимназии, давно бы уже либо конкуренты продырявили, либо Дружина взяла. А так пока вертится.

– Да, – кивнул Ворон. – Раньше все нормально было, но на той неделе он партию товара из Северореченска получил…

– Что за товар? – Блин, ну почему все клещами выдирать приходится?

– Сапфировый иней.

Я поперхнулся, поставил стакан на стол и начал вытирать пролитое на штаны вино. Ворон кретин. Нельзя такие вещи вслух говорить. Даже если уверен на все сто, что не заложат, нельзя. Фраза «и у стен есть уши» относится именно к этому случаю. Я огляделся – народу прибавилось, но рядом никто не сидел. Сапфировый иней. И хватило же ума связаться! Этот наркотик был одним из самых мощных и опасных. За торговлю им в Северореченске на морозе обливали водой и потом выставляли ледяные статуи на перекрестках, в Городе наркоторговцев укладывали в ряды и переезжали танком – давить начинали с ног, а у нас в Форте просто вешали. Тех немногих, кто после допросов доживал до виселицы… И никто дружинников за это не осуждал, уж очень мерзкое это зелье. Человек к сапфировому инею привыкал после первого же приема и отказаться уже не мог – пропуск очередной дозы в ста процентах случаев приводил к смерти наркомана. Суррогатов и лекарств не существовало. А сапфировый иней собирали только один раз в году – в те три дня, когда всходило лазурное солнце. Сразу после этого цены на зелье падали, но со временем они взлетали до умопомрачительных высот. По слухам, до конца года и новой партии дури доживал только каждый двадцатый нарк. Естественный отбор в самом его жесточайшем виде. Страшно даже представить, сколько стоит партия инея сейчас, когда до восхода лазурного солнца осталось от силы недели полторы…

– Нам просто не повезло. В Форте вчера с утра небольшая заварушка началась, дружинники засуетились и случайно Мухомора с наркотой накрыли…

– И ты думаешь, он тебя еще не сдал?! – прошипел я, едва сдерживаясь, чтобы не выскочить из-за стола прямо сейчас.

– Товар с подстраховкой был, – правильно понял мои опасения Ворон. – Когда сани Грибова проверять начали, и его самого, и дюжину дружинников положили.