Зелёная Миля (Green Mile)

– Заткнись и слушай меня, – произнес я. – Ты за-служил наказание за то, что сделал Дэлу, и мы воздали тебе по заслугам. Это был единственный способ. Мы все заодно, кроме Дина, но он тоже с нами, потому что ина-че ему пришлось бы сильно пожалеть. Ведь так, Дин?

– Да, – прошептал Дин. Он был белый как мел. – Думаю, да.

– А мы сделаем так, что ты пожалеешь, что родился, – продолжал я. – Мы позаботимся, чтобы люди узнали, как ты саботировал казнь Дэла...

– Саботировал?!

– ...и как чуть не убил Дина. Мы наговорим столько, что ты не сможешь получить никакой работы, даже с помощью своего дядюшки.

Перси разъяренно тряс головой. Он не верил, просто | не мог поверить. Отпечаток моей руки краснел на его бледной щеке, как знак хироманта.

– И в любом случае мы позаботимся, чтобы тебя избили до полусмерти. Мы не станем этого делать сами, найдем людей, ведь мы тоже кое-кого знаем, Перси, неужели ты так глуп, что не понимаешь? Они не в столице штата, но разбираются в некоторых юридических вопросах. У этих людей здесь есть друзья, братья и сестры, отцы. Они будут безумно рады оторвать нос или член у такого дерьма, как ты. И они это сделают только ради того, чтобы тот, кого они любят, получил три лишних часа в прогулочном дворике.

Перси перестал трясти головой. Теперь он только смотрел. В его глазах застыли слезы. Наверное, это были слезы гнева и усталости. А может, мне просто хотелось так думать.

– Ладно, теперь посмотрим с лучшей стороны, Перси. Твои губы, конечно, жжет слегка от этой ленты, я представляю, но, кроме этого, ничего не болит, разве, что твоя гордость... однако об этом не нужно знать никому, только тем, кто здесь сейчас. А мы никому не скажем, правда, ребята?

Они покачали головами.

– Конечно, нет, – сказал Брут. – Дела Зеленой Мили остаются на Миле. Всегда так было.

– Ты переходишь в Бриар Ридж, и мы тебя до ухода больше не трогаем, – добавил я. – Ну что, Перси, оставляем как есть или хочешь опять по-плохому?

Последовало долгое-долгое молчание – он взвешивал доводы за и против, и я почти видел, как вертятся в его голове колеса. Наконец, по-моему, все расчеты перевесила реальность: пленку сняли со рта, а рубашку еще нет, и, может быть, ему придется мочиться, как скаковой лошади.

– Ладно, – согласился он. – Считаем вопрос закры-тым. А теперь развяжите меня, у меня плечи уже...

Вперед вышел Врут, отодвинув меня плечом, и взял лицо Перси своей огромной ладонью: пальцы на правой щеке, большой палец глубоко вдавился в левую.

– Через пару секунд, – сказал он. – Во-первых, по-слушай и меня. Пол здесь начальник, поэтому ему иногда приходится говорить дипломатично.

Я попытался припомнить хоть что-нибудь диплома-тичное из своих слов Перси и не смог. Но все равно решил, что лучше промолчать; вид у Перси был здорово испуганный, и мне не хотелось портить эффект.

– Я вот о чем: люди не всегда понимают, что дип-ломатичность и мягкотелость не одно и то же. Мне пле-вать на всякую дипломатию. Я скажу тебе прямо: если ты выполнишь свои угрозы, то нас скорее всего трахнут в зад и вышвырнут. Но потом мы тебя найдем, даже если придется идти искать до самой России, мы тебя разыщем, а уж тогда трахнем тебя, и не только в зад, но и во все твои дырки. Мы будем трахать тебя до тех пор, пока ты не пожалеешь, что не умер. А потом потрем уксусом кровоточащие места. Ты меня понял?

Он кивнул. Рука Брута, зарывшаяся в мягкие щеки Перси, делала его лицо жутковатым, как у старого Тут-Тута.

Брут отпустил его и отошел. Я кивнул Харри, тот зашел Перси за спину и стал отвязывать и отстегивать.

– Имей это в виду, Перси, – приговаривал Харри. – Имей это в виду, и забудем прошлое.

Все выглядело довольно устрашающе, и мы, три пугала в синих формах... но в то же время я чувствовал какое-то охватывающее меня отчаяние. Ну помолчит он день, ну неделю, взвешивая за и против, но закончится все тем, что верх возьмут две вещи: его вера в связи и неспособность признать себя проигравшим. Когда это произойдет, он себя покажет. Возможно, мы помогли спасти жизнь Мелли Мурс, привезя к ней Джона, и я бы тут ничего не изменил («ни за весь чай Китая», как мы говорили тогда), но в конце концов нам все-таки придется упасть на ринг, а рефери отсчитает «аут». Исключая убийство, мы не знали способа заставить Перси соблюдать условия сделки, даже если он будет далеко от нас и начнет получать то, чего желал.

Я скосил глаза на Брута и понял, что он тоже это знает. Я не удивился. Брутуса, сына миссис Ховелл, не проведешь. Он всегда был таким. Он слегка дернул плечом, одним плечом – поднял на сантиметр и опустил, но этого было достаточно. «Ну и что? – сказало это движение. – Что дальше. Пол? Мы сделали, что должны были, и сделали, как могли, хорошо».