Два шага до рассвета

— Нет, Отец мой, пока еще рано.

Молодой вампир опять смотрел в пол.

— Судя по тому, что произошло сегодня, в ней просыпается Сила.

Зрачки в темных провалах глазниц обратились к Артуру.

Солгать было невозможно.

— Да, это так, но Сила может обратиться против нас. Ты поручил мне эту операцию, и я отвечаю за нее.

Рука Отца потянулась к тяжелому кубку. Он поднес его к губам и медленно отпил темно‑пурпурную жидкость.

— Разве она не предана Дому? Разве с ней не говорили о нашей высокой миссии?

— Это так, но еще не время. Еще слишком рано.

— Сын мой, поторопись. Завтра, на балу, я представлю ее своим детям. Это станет для нее первым шагом вхождения в Дом. Я даю тебе еще неделю, чтобы она окончательно присоединилась к нам.

— Да, Отец, — Артур низко поклонился.

Когда массивные двери закрылись за его спиной, он в изнеможении прислонился к стене.

Терять нельзя было ни минуты. Януш прав: кровь, текущая в венах Полины, слишком опасна. Как легко она одним ударом расправилась с диким, разорвав его на части, а потом даже не вспомнила об этом. Во всем виновата кровь. Нельзя забывать о том, что она не совсем человеческая. Если бы Артуру дали право на одно‑единственное чудо, он бы просил не о собственном освобождении и даже не о жизни отца и матери, он попросил бы о том, чтобы Полина стала обыкновенным человеком. Дело даже не во внешней опасности: гораздо большую тревогу ему внушала сама ее кровь, сама сила.

Ну кто из подростков не мечтает о суперспособностях, о том, чтобы стать действительно особенным. Но даже получить их не так сложно, как справиться с ними, не попасть под их власть, не поверить в то, что ты и вправду лучше и круче остальных. Артур вошел в Дом сравнительно недавно, но уже видел примеры, когда новообретенная сила кружила неокрепшую голову. Так было, например, с Владленом, и Артур прекрасно помнил, чем это закончилось в том случае. Он еще помнил, как братья отводили взгляды, помнил глухой, пробирающий до самой глубины костей голос Отца: «Виновен в преступлении против Дома и рода», и искаженное жестокой болью лицо преступника, и вывернутые в муке скрюченные пальцы, и горстку стылого серого пепла, унесенную ветерком.

Раньше Артур думал, что хуже и быть не может. До того самого момента, как Януш произнес страшные, словно приговор, слова: «еще немного, и она станет одной из нас». Это то, чему он должен помешать любой ценой просто потому, что этого не должно быть. Никогда.

Они уедут отсюда, затеряются где‑нибудь среди людей так, что их не найдет ни Отец, ни дикие. Артур, круг за кругом ходивший по комнате, остановился. Мысль убежать показалась ему единственно спасительной. Отец дал ему всего лишь неделю — после этого Полину ждет либо смерть, либо то, что гораздо хуже ее. Да, они уедут, спрячутся и будут жить, словно обыкновенные люди. Все то, что заметил в Полине Януш, тоже уйдет, рассеется, как утренний туман после восхода солнца. Они станут друг для друга мерилом человечности, а любовь поможет им удержаться на плаву и вынести все испытания.

Прочь отсюда! На волю, за пределы этого дома!.. Он больше не будет пешкой в чужой игре.

Артур медленно оглядел комнату — ту, которая на протяжении шестнадцати лет была его единственным домом, и вдруг — впервые — заметил голые стены и высокую идеально прямую спинку абсолютно неудобного дивана. Место службы. Казарма — что угодно, только не дом.

А ведь у него когда‑то был дом!..

Артур опустился на стул и слепо уставился в черный экран монитора. Он жестоко отомстил своим обидчикам. И человеку, предавшему отца, и банде Пахи. Неужели он умеет лишь мстить, но не спасать?… Возможно, если он спасет одну‑единственную душу, то сам будет спасен?

С силой отшвырнув кресло, так что оно отлетело к соседней стене и, перевернувшись, упало на пол, Артур двинулся к двери.

Колесики все еще продолжали бестолково вращаться, а его уже не было в комнате.

Глава 6

И вот, наконец, настал день, на который был назначен бал.

Я собиралась на него. На свой первый настоящий бал. Потому что те балы, что проводились в нашей школе, казались мне теперь игрушечными, не настоящими. Впервые в жизни у меня было собственное бальное платье, сшитое специально для меня. Бал должен был начаться ровно в полночь, Жюли говорила, что он будет проходить в настоящем дворце, поэтому я обязательно должна стать сказочной принцессой.