НА БАЛКОН ВЫШЕЛ ЕЩЕ ОДИН СОГБЕННЫЙ КИТАЕЦ. ЗАМЕТИВ, ЧТО, КРОМЕ ЕДИНОВЕРЦЕВ, ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НИКОГО НЕТ, ОН РАСПРЯМИЛСЯ И ПРЕДСТАЛ ИЗУМИТЕЛЬНОЙ КИТАЯНКОЙ.
– СТАС АПОЛЛИНАРИЕВИЧ, Я ВСЯ ТРЯСУСЬ. ОТКУДА ВЫ ВЗЯЛИ ТАКОГО ВОЛШЕБНОГО ГРОТЕСКНОГО ПЕРСОНАЖА, ИЛЬИЧА ГВАТЕМАЛУ?
– ДА ОН ЗДЕСЬ РАБОТАЕТ НА ВЕШАЛКЕ, МОЯ ДОРОГАЯ. ТАКОВ ТЕАТР.
Акт второй
Перед началом действия мы видим всех участников драмы в тех же местах, где они были, когда упал занавес. Они неподвижны или очень-очень малоподвижны. В принципе сцена должна производить впечатление какой-то не существующей во времени паузы, в которой, словно мухи в паутине, застряли или повисли наши персонажи.
Активно передвигаются только двое – исчезнувшие было в первом акте молодые люди в черных майках. То быстрыми шагами, то на четвереньках они меряют пространство. Иногда как-то неестественно высоко подпрыгивают на манер астронавтов, посетивших Луну (в определенных местах должны быть замаскированы два-три трамплина). Иногда повисают в воздухе (замаскированные кольца или трапеции), чтобы потом снова перейти к быстрым шажкам ищеек. У зрителей должно возникнуть впечатление, что эти двое изучают обстановку: мебель, посуду, еду, расположение фигур, одежду, выражение лиц, газету, упавшую на пол. По ходу дела они обмениваются односложными словами своего «студенческого жаргона»: фти-фти-фти… тиф-тиф-тиф… дыр-дыр-дыр… бул-бул-бул… щил-щил-щил… чииииич!
Неожиданно оба останавливаются в просцениуме.
1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Послушай, мы ведь в театре. Театр, кажется, был здесь первой попыткой объясняться на разноплановом уровне.
2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Тут все так наивно.
1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Наивно, значит, мудро, так нас, кажется, учили?
2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Ну, может быть, тут слишком мудрено?
1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Ты знаешь, по сравнению с другими уровнями мне почему-то всегда трудно переходить на здешний уровень.
2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Тут царит какое-то странное, отчасти даже умилительное, чувство самодостаточности. Словно они – это центр, и каждый по отдельности – центр в центре.
1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Ну хорошо, на данный момент…
2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Вот это тоже. Данный. Момент. Перейти эту грань по-прежнему трудно.
1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Раз уж мы здесь, значит, мы в Моменте, в Данном.
2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
(смеется). У нас уже появилось чувство юмора.
1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Тут надо еще знать, женщина ты или мужчина.
2-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Мы женщина, женатый на женщине, и мужчина, замужняя за мужчиной; так, кажется?
1-й МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК
Мы делаем успехи! (Оба хохочут.) Однако им пора начинать второй акт.
Молодые люди в черных майках усаживаются за их прежний столик. Зажигается весь свет. Все приходит в движение. Звучит второй гудок сирены. В глубине открываются ворота строительной площадки. Из них выходит отработавшая смена в комбинезонах и пластмассовых касках. Взрыв приветствий, аплодисменты.
КЛЕНСИ ФАУСТ
Да здравствуют строительные рабочие! И ремонтники!
ЛОРЕНЦО МГБЕКИ
(вскочив на стул). Протуберанца! Гелиострата! (Размахивает стоцветным флагом радикальной партии.)
ЛЕТИК
Прошу всех к столу, товарищи!
Рабочие, хохоча и базлая неприличности, валятся за столы – большая халява!
Ст. ОФИЦИАНТ
(благим матом). В прозодежде обслуживаются только в буфете!
РОЗИ ЯГОДА
Какая низость! Какая унизительная стратификация! Товарищи, не верьте, интеллигенция с вами! Рассаживайтесь, где вам удобно!
Ильич Гватемала, Лоренцо Мгбеки и Кленси Фауст наступают на Ст. Официанта с двумя гранеными штыками и буденновской саблей.
ГВАТЕМАЛА
Рассаживай пролетариат, подлец, или тебе крышка!
Ст. ОФИЦИАНТ
(скрестив руки на груди). Сеньоров Лиссабона не напугаешь ржавым!
РАБОЧИЕ
А чо? Чо там, что ли, удобнее? Удобнее там, где наливают. Хули? Не капать же на чистое. Верно, ребята? Давай, наливай хмельного! (Гватемале.) Эй, дед, кончай соваться с острозаточенным!
ГВАТЕМАЛА
И это сейчас называется классовой борьбой?! (Сует шашку в штанину, дает сподвижникам сигнал к временному отступлению.)