Мишахерезада

Как в семнадцатом году пролетарию сказали, что он главный, так эта вредоносная марксистская мысль у него в мозгу и паразитировала. И ведь интеллигенты сказали! Недоучившиеся адвокаты, семинаристы и журналисты, товарищи мелкие дворяне и купеческие дети.

Интеллигенции внушили, что она социально неполноценна. Частично ликвидировали. Крестьянину сказали, что он рабочему помощник и друг, меньшой брат то бишь. Купцов извели под корень, священников уконтропупили по самое не могу.

И что же люди? И в результате люди поверили. В конце концов. Человек — животное социальное. Высокоразвит. Дрессируется лучше собаки. Всему поверить может!

Черт возьми. Советский рабочий класс и был аналогом «среднего класса». Партфункционеры — правящий слой. Звезды искусства и спорта — элита. Профессура — верхний класс, и по престижу, и по деньгам. А вот дальше забавно:

Интеллигенция, т. е. товарищи инженера, учителя и врачи, получали поменьше нормальных работяг. Образование, конечно, уважалось. Квалификация, конечно. Возможности роста в директора заводов и школ, в главврачи. Но вообще — в официальной табели о рангах стояли ступенью ниже!

Именно рабочим — в первую очередь: давали квартиры; ставили в очередь на машины; включали в загранпоездки тургрупп; и — принимали в Партию!

Рабочим льстили: власть, газеты, искусство, лекторы. Они были носители подлинной мудрости, духовности, морали и патриотизма. Они были самые смекалистые! И стойкие. Принципиальные. У них была рабочая гордость. Это была гордость высшего сорта: гордость хозяина страны своей хорошей работой.

Что такое счастье труда? Это чувство, которое испытывает поэт, глядя, как рабочие строят плотину. Но цинизм пришел позднее.

Я долго комплексовал, что мои родители не рабочие. Нет, офицеры они конечно защитники, хотя детскому сознанию солдаты представлялись главнее. Это они на плакатах, они победили немцев, они водрузили знамя на Рейхстаге. Это они, бывшие солдаты, рассказывали детям и внукам в журналах «Мурзилка» и «Пионер», как побеждали. То есть складывалось впечатление, что офицеры только командовали, это не так геройски и почетно.

Врачи, конечно, тоже нужны, но куда врачу до рабочего! Смотри кино: рабочий рвется совершать трудовой подвиг, а бескрылый врач его не пускает… недоделок. Но гордый и патриотичный рабочий (летчик, изобретатель, директор стройки) отталкивает врача и идет жертвовать здоровьем ради страны. И, кстати, оказывается жив чаще всего.

Сталевар! Токарь! Вот был образец человека. Даже выше летчика-испытателя и пограничника. Ну еще тракторист туда-сюда.

Как я ненавидел Гаврика из Катаевских «Белеет парус одинокий» с продолжениями! Гаврик был неказист внешне, малограмотен, сирота из бедной рабочей семьи, дедушку-рыбака забили в полиции. По тогдашней советской политкорректности — это был человек высшего сорта. Сметливый, храбрый, мужественный, благородный, всегда лидер. Интеллигент Петя, сын учителя и гимназист, образованный и миловидный, был у Гаврика на побегушках и сознавал превосходство друга во всем, начиная с физической силы и удали. В продолжениях Гаврик с рабочими спасали Петин сад от злой спекулянтки-торговки, потом Гаврик привлекал Петю к революционному движению, и именно ему, а не влюбленному Пете, отдавала любовь красавица Марина, хотя Петя был вроде и красивше, и эффектней, и умней, и вообще, — но была в Гаврике какая-то внутренняя хорошесть, убедительность и значительность! Его хотелось убить.

Позднее я понял, что интеллигент и боевой офицер Империалистической войны Катаев, хоть и хотел убедить себя, и вписаться в Советскую власть, и быть советским писателем, — но пролетариат ненавидел, с его возвеличиванием был не согласен, и франкенштейна Гаврика удушил бы собственными руками. Но сделал его партийным секретарем Одессы. Жлоб.

Нет, это интересно. В ПТУ учиться рабочим специальностям из школы уходили самые туповатые и хулиганистые. Пэтэушник — был ругательный синоним тупого, серого, недоразвито-агрессивного, носителя подростковой пролетарской субкультуры: идиотская утрированная мода, идиотские утрированные прически, упрощенные сексуальные отношения. Юные советские пролы. Они шли работать — и становились гегемонами. Во как.

Потом шли техникумы. Среднее специальное образование. Скажем, мастер по ремонту холодильников. Это не совсем пролетарий. Звучание не то. А уж торговый техникум — это вапще: на торгашей учат. Поступить в университет — это был верх! Ан сторублевый выпускник вуза — стоял ниже двухсотрублевого молодого рабочего.