Гонец из Пизы

– Что ж ты мать небогато содержишь? – неискренне осудил Кондрат, пытаясь изобразить, словно в воле Бохана было изменить это положение.

– Так, – положил в воздухе черту кулаком Шурка. – Двое – в ял, стрелой – на борт и обратно, соберите там сколько можно, только рублями, тысяч несколько.

А пока тяпнули сивухи и с решительностью и размахом людей молодых, вкусивших власти денег и оружия, стали выдвигать планы. Своим словам сами мало верили – скорее следовали потребности выразить отношение к увиденному.

– Можно купить корову, – предложил Габисония, кот Матроскин.

– А чем ее кормить? – спросила Лидия Петровна, мать. – И так у нас всех коров порезали.

– Электричество надо провести, – сказал Кондрат.

– Откуда?

– Как откуда. Оттуда, где оно есть.

– Да говорят, в районе своя электростанция почти не работает, не на чем стало.

Шурка натужился и решил вопрос глобально:

– Землю надо вам всем раздать.

– И хотели раздать. Не взяли. А ее как обрабатывать? Я разве могу. А трактор, а солярка, а техника разная. Где деньги на все взять. Да ну… А кому что продавать потом? Нет, в колхозе все же лучше было.

– Так что, восстановить колхоз?

– А его уже не восстановишь. Начальство все себе разобрало, построили дома, купили машины.

– Так что ж – ложись и помирай?

– Примерно выходит так. Вот Жени дождусь, может чего придумаем.

– Валить отсюда! – гортанно закричал Габисония.

– Куда? В Израиль? Нас нигде не ждут.

– Да, – сказал Шурка. – Пора вам идти в партизаны. Склады грабить.

– Да уж у этих партизан без нас все поделено.

Эту скучную аграрную материю прервало тяжелыми шагами командора явление следующее. Командором был капитан первого ранга Колчак, обрамленный и подпираемый двумя клешниками в кожанках и с маузерами, кобуры которых распространяли запах свежей фанеры.

– Под арест всех! – прогремел в дверях Колчак. – Встать, выходи строиться, руки за спину!

Лидия Петровна оробело примолкла. Члены скороспелой партии Земля и воля хмуро поднялись. Одного хорошего каперанга, подкрепленного парой стволов, всегда хватит, чтобы подавить любую аграрную революцию в зародыше. Особенно если этому зародышу все равно не грозит превратиться в гидру, опустошающую окрестности и дали в размашистом наведении справедливости.

Но революция есть не цепь случайностей, как учил классик, а целая сеть и даже, можно сказать, кольчуга, в которую эти случайности, высыпаемые объективным историческим периодом, сцепляются. Так сцепляются стальные кольца, и так сцепляются репьи на собачьем хвосте. В подтверждение какового тезиса из-за спины разъяренного старпома возник на диво радушный и дурашливый, явно нетрезвый голос:

– Петровна! Это чо тут у тебя? Женька вернулся? Здорово! А это кто?

И в комнату пропихнулся замечательно деревенский тип, знакомый каждому по картофелеуборочной страде, вытягиванию трактором засевшей в проселке машины и по непревозмогаемой надоедливости при даче или рыбалке. Основными чертами типа являются грязные сапоги, ватник, щетина, запах алкоголя и выраженная этим обликом готовность за бутылку сделать все вплоть до харакири.

– Так а это чо у вас здесь? – огляделся он и жестом блюдущего свою цену гегемона подал старпому ладонь, немытость которой принимается интеллигентными ценителями села как классовая принадлежность пейзанина.

– Я там, бля, значит, на тракторе, бля, а ребятишки, бля, прибежали, говорят – линкор пришел, бля, матросы ходят, что, думаю, бля на хуй, за ерунда, пойду посмотрю, бля.

Посмотрев, бля, на свою протянутую в пустоте руку, он деловито повернул ее к другому, подержал и необидчиво опустил.

– Кто такой?

– Я? Санька я. Живу здесь. А вы кто? Чего у вас тут?

Пользуясь заминкой, Шурка в двух словах пояснил старпому ситуацию, достаточно ясную и так. Тот сел к столу, повел носом и сдвинул граненые стопки.

– У вас непьющие в деревне есть?

– Это смотря кто сколько не пьет, – ответила Лидия Петровна. – В общем, откуда им взяться.

– Тогда флот временно бессилен, – сказал Колчак. – Ну хорошо, разнести из орудий ваш райцентр мы теоретически можем. И практически можем. Вопрос: поможет ли это вам?

– Пиздец… – восхищенно прошептал алкаш. – Лидия, это кайф. За это надо выпить.

– Выкиньте его вон.

Сельского соседа, переполненного сногсшибательной информацией, выкинули вон. Колчак поднялся и положил на стол деньги: