Легенды Арбата

— Прошу!

И Немцов взболтнулся в воздухе, как силуэт-мишень.

Из крупных, рослых людей не получаются гимнасты. С ростом массы усилие, требуемое на ее перемещение, растет в прогрессии.

— Пять... шесть...

Перекладина тряслась.

На двенадцатом разе он посинел. На шестнадцатом глаза его стали красными, как у дьявола. На двадцатом ноги затряслись мелкой быстрой дрожью повешенного. Изо рта пошла пена. Сержант изменился в лице.

Он подтянулся двадцать пять раз и шлепнулся на бетон. Пуговицы в этот день ему застегнул сосед по койке. В столовой он не ел: руки не поднимались.

Позднее, желая, вероятно, сделать приятное сержанту и представить его человеком слова, Немцов рассказывал, что тот так и разрешил ему спать вместо зарядки — но здесь уже, простите, начали проявляться профессиональные черты будущего политика: ненавязчиво подчеркивать свою исключительность и изображать жизнь в нужных красках. Нехитра солдатская мечта...

Из справедливости заметим, что у сержанта сохранилась своя версия событий, отличная от вышеизложенной настолько, насколько вообще взгляд народа на жизнь не совпадает с мнением власти. Память сержантов и биография политиков взаимобестактны.

Теперь вам понятно, как становятся губернаторами. То есть обстоятельства меняются, но волевой посыл повелевает тянуться, пока не треснешь. Или не треснет все окружающее. Лучше смерть на виселице, чем жизнь на карачках.

Итак, долог путь до Типерери, вьется веревочка, протираются железные башмаки и обретают политическую гибкость железные характеры: Немцов прибыл в Нижний для представления по случаю вступления в должность.

Фанфары застряли в пути. Нижний Новгород — сердце России, и мужики встретили власть дубинами. Этими дубинами они дубасили витрины. Малиновый звон.

Власть заинтересовалась. От радости встречи у народа снесло башню? Гладиаторские игры по-новгородски? Заговор стекольщиков? Почему шюм? Или прикурить им давно не давали?

Так точно, отрапортовала встречная свита: давно. — Так дать! — Так нечего... Сигареты в городе кончились. Извольте видеть: табачный бунт. Демократия: борьба за права курящего человека.

И месяц молодой энергичный губернатор работал снабженцем. Утро начиналось с селекторного совещания, а потом он ехал лично контролировать и накручивать хвосты. Хвостов было много, и рука к вечеру отваливалась.

Когда появились сигареты, исчезла водка. Когда появилась водка, исчез хлеб. Прожорливость среднестатистического человека способна свести на нет самые благие политические планы. Такой народ легче убить, чем прокормить. Когда появился хлеб, исчез Советский Союз. Губернатор перевел дух.

По телевизору президент поздравил свободный народ с Новым 1992-м Годом! Растерянный народ выпил и пошел погулять. Произошла встреча свободного народа со свободными ценами. Народ осел на дно, а цены взлетели в космос: в сто раз! С этой высоты им стало не видно простого человека. Оправдалось пророчество поэта о том, что свобода приходит нагая: но наша за свой стриптиз выставила на бабки даже тех, кто ее и видеть не хотел!

Приехал Ельцин порадоваться за своего любимого самого молодого губернатора. Он встретился с пенсионерами и стал нащупывать в воздухе невидимую виселицу. Царь повелел цены снизить, а ответственных снять. У Немцова появился первый седой волос.

С особенным цинизмом проходила приватизация магазинов: торги назначили в Доме Партполитпросвета. Прилетел и Гайдар полюбоваться зрелищем. На площади его зажал митинг с плакатами: «Руки прочь от советской торговли!» Костюм добравшегося до зала реформатора свидетельствовал о низком качестве яиц и помидоров, которыми торговля располагала.

После этого Гайдар навсегда потерял вкус к общению с народом и даже не считал нужным объяснять ему смысл своих действий по разорению окружающего пространства.

Площадь Ленина использовалась для продажи грузовиков водителям. На первом же приватизированном грузовике эмигрировал памятник вождю мирового пролетариата: происходящее могло разорвать даже чугунное сердце.

И конечно же не обошлось без наших эмигрантов. Их выписали прямо из Нью-Йорка налаживать альтернативный парк частных такси.

Лишь нейтронная бомба могла бы низвести этот бедлам до уровня погрома кухни в сумасшедшем доме.

Ученый экономический советник губернатора комментировал ситуацию так: «Пока еще в стадии разработки находятся теории для нестабильных, неравновесных турбулентных экономических систем».