Гечевара

– Неплохо, – шепнул Жека.

– Как-то слабо, – отвечал Аркадий.

Катя и Артём считали так же. Поэтому главное ждало всех впереди. Внезапно на экране появилась интригующая фраза: «а после рекламы … » и возникли революционные любовники в весьма пикантной позе.

– Ничего себе! – сказала публика.

Когда прошла реклама, возле ящика столпилась чуть не вся общага.

– Что это такое?! – возмущался Жека. – Ничего ж не видно!

– Эй, мы первые пришли! – шумел Серёжа. – Ну-ка, отойдите от экрана!

– Вы меня задавите! – пищал девчачий голос.

– Что там, что там?

– Ой, наро-о-од…

В конце концов, смирившись с тем, что не сумеют ничего увидеть, половина публики решили затаиться и хотя бы послушать. Алексея оттеснили в самый неудобный угол, и он тоже мог лишь пользоваться слухом.

–  О, как сладко! – бормотала Катя.

–  Хочешь ещё, зайка? – спрашивал Артём.

–  Хочу, хочу! Долой правительство!

–  Какая же ты нежная … А Запад загнивает, между тем!

–  Да-да! Вокруг лишь ложь да потреблятство!

–  Скоро будет революция, Катюша! Ах, но как мне хорошо с тобой!

–  Целуй сильнее!

–  Вот, на, получай! Америка –  убогая страна!

–  Европа угнетает третий мир, любимый!

–  В каждом долларе, который получает житель США, 54 цента были ранее украдены у Африки!

–  О-о-о-о!

–  Ты прекрасна, дорогая!

–  Но как мы можем делать это, если нам все лгут: правительство, начальство, пропаганда, телевизор ? !

–  О, мы победим их! Главное, запомни: покупая « Кока-колу » , ты спонсируешь злодеев, отравляя свой же организм! Ах, Катя! Я хочу ещё!

–  И я, и я! – Радистка запыхтела.

Алексей был восхищён. Его товарищи убили двоих зайцев разом. Они бросили в лицо нудным обывателям протест в виде любовной сцены, не прикрытой лживым буржуазным представлением о стыдливости. К тому же они так преподнесли свои призывы, что у телевизионного начальства не было возможности убрать их без потери в рейтинге.

Примерно через час, когда ребята, запершись в шестьсот четвёртой, посмотрели новую игру, где Чежик уже гадил не на всяких там американцев, а на наших Президента и Правительство, летая над Кремлём, Серёжа позвонил в Москву. Все парни, а особенно, кто видел, а не только слышал сцену с агитацией в постели, слали пламенный привет Радистке Кате. От себя Серёжа говорил Артёму, что очень горд соседом, всё отлично и теперь уж точно до победы антибуржуазной революции два шага. Вся общага, судя по тому, чего и как орали в коридоре, оказалась под ярчайшим впечатлением от речей двух юных герильерос. Положив трубу, Серёжа сообщил, что их засланцы очень рады своему успеху и уже готовят нечто новое. Они оклеивают дом, в котором происходят съемки передачи, революционными плакатами и ходят в майках, где фломастером написаны слова в поддержку антиглобализма. «Кажется, с редакцией у них там проблем нет», – сказал Серёжа. Ну, ещё бы! Ведь ребята делают рекламу передаче.

«Он сказал, что пятьдесят четыре цента!!!» – заорали в коридоре.

Это был успех. Успех!

Аркадий произнёс:

– Товарищи! Поздравим же друг друга! Мы избрали верный путь. Нашли лазейку к мозгу потребителя! Теперь мы победим. Восстание на пороге. Всё к нему готово.

Все в волнении замолчали.

– Как насчёт того, – спросил Егений, – чтоб исполнить главный план с восьмого на девятое? Ну, в смысле, в годовщину смерти Че?

– Конечно, – отвечал Аркадий. – Я как раз об это думал. Выйдет классная постмодернистская аллюзия.

– Так значит, решено!

– Всё точно.

– Шесть дней до восстания.

– Что ж, пожмём друг другу руки в честь такого важного решения!

«Не пройдёт недели, как наш мир освободится», – не успел сказать Алёша.

Кто-то постучался.

– Чёрт! – вскричал Аркадий. – Ну кого ещё несёт?!

– Ребята, это я! – ответил Саня из-за двери. – А чего в пятьсот тринадцатой-то пусто?

– Блин, Семёнов, ну когда ты уже купишь открывашку?! – возмущённо бормотал Сергей, возясь с замком.

Но Саня открывашки не просил. С ним рядом в коридоре оказалась куча девок, сразу же начавшая ломиться в комнату и фоткать всё подряд.

– Вот здесь, – сказал он важно, – проживал, девчонки, ваш кумир, звезда ТВ Артемий Тартаков! И вот его соседи!