Глубина в небе

Вершина Холма Радио поднималась выше линии деревьев. Площадка рядом с парковкой была покрыта низкими зарослями утесника. Дети вылезли из машины, восхищаясь прохладой, еще висевшей в воздухе. Виктория Младшая почувствовала в дыхательных ходах жжение, будто… будто там образуется иней. Может ли это быть?

– Дети, пошли! Гокна, не глазей по сторонам!

Папа и старшие сыновья повели их вверх по широким ступеням станции. Камень лестницы был изрыт огнем и не отполирован, будто владельцы хотели создать впечатление, что придерживаются какой-то древней традиции.

Стены внутри были увешаны фотопортретами владельцев и изобретателей радио (одни и те же лица в данном случае). Вся семья, кроме Рапсы и Хранка, здесь уже бывала. Джирлиб и Брент вели передачу уже два года, приняв ее у рожденных в фазе детей, когда папа купил право на передачу. У обоих мальчиков голоса были старше их возраста, а Джирлиб был не глупее многих взрослых. Кажется, никто не подозревал об их истинном возрасте. Папу это слегка раздражало.

– Я хотел, чтобы люди сами догадались, так у них ума не хватает додуматься до правды!

Так что в конце концов в передачу вошли Гокна и Виктория Младшая. Это было здорово – притворяться, что ты на много лет старше, играя по сценарию, который выдавали к передаче. И мистер Дигби был очень приятный коббер, хотя и не ученый.

Но все равно у Гокны и у Младшей голоса были очень юными. Очевидно, кто-то преодолел свою веру в добропорядочность всех радиопередач и понял, что на глазах у ничего не подозревающей публики открыто творится серьезное извращение. Но «Радио Принстона» находилось в частных руках, владело своей частотой и интерферирующими – на всякий случай. Владельцами же были кобберы поколения 58, которые деньги считать не разучились. Если Церковь Тьмы не сможет организовать эффективный слушательский бойкот, «Радио Принстона» продолжит выпускать в эфир «Час науки для детей». Вот почему и диспут.

– Ах, доктор Андерхилл, какая радость! – Это из своей ячейки грациозно выплыла мадам Сюбтрим. Директор станции состояла сплошь из ног и остроконечных рук, а тело было едва ли больше головы. Гокна и Вики очень любили забавляться, передразнивая ее. – Вы не поверите, какой интерес вызвал этот диспут! Мы вещаем на восточное побережье, и повторяем на коротких волнах… Скажу вам, не смея преувеличивать – у нас слушатели отовсюду!

«Скажу вам, не смея преувеличивать», – повторила Гокна беззвучно ее слова движениями частей рта. Вики сохранила чопорное выражение и притворилась, что не видит.

Папа повернул голову к директору.

– Я рад, что мы так популярны, мадам.

– О да, несомненно! Спонсоры буквально рвут друг друга на части ради рекламных пауз. Буквально рвут друг друга на части! – Она улыбнулась детям. – Я договорилась, что вы будете смотреть из инженерной рубки.

Все они знали, где эта рубка находится, но послушно пошли за мадам Сюбтрим, слушая ливень ее слов. Никто не знал, что на самом деле мадам Сюбтрим о них думает. Джирлиб утверждал, что она никакая не дура, и что под всеми ее словами – холод кассирского прилавка.

– Она до одной десятой пенни знает, сколько может заработать для старых кобберов на возмущении публики.

Может быть, но Вики все равно она нравилась, и она даже прощала мадам визгливый и глупый разговор. Слишком многие так прицепляются к своим предрассудком, что их ничем не проймешь.

– В этот час будет дежурить Диди. Вы ее знаете. – Мадам Сюбтрим остановилась перед входом в рубку. Кажется, она впервые заметила младенцев, выглядывающих из шерсти Шерканера Андерхилла. – О Боже подземный, да у вас все возраста здесь! Я… вы можете их оставить с детьми? Я просто не знаю, кто мог бы ими заняться.

– Все хорошо, мадам. Я хотел бы представить Рапсу и маленького Хранка представительнице Церкви.

Мадам Сюбтрим застыла. Целую секунду беспокойные руки и ноги сохраняли полную неподвижность. Впервые Вики увидела у нее настоящее, настоящее ошеломление. Потом ее тело расслабилось в медленной, широкой улыбке.

– Доктор Андерхилл! Вам кто-нибудь говорил, что вы гений?

Папа улыбнулся в ответ.

– По столь весомой причине – никогда. Джирлиб, проследи, чтобы все остались в комнате вместе с Диди. Если я захочу, чтобы вы вышли, вы это узнаете.

Кобберята забрались в рубку инженера. Дидире Ултмот взгромоздилась на свой обычный насест, оглядывая контрольные панели. От звукового павильона рубка была отделена толстой стеклянной стеной. Она была звуконепроницаемой, и видеть сквозь нее тоже было чертовски трудно. На эстраде на одном из насестов уже кто-то сидел.