У Элли, как и у классической Золушки, есть злобная мачеха, избалованные...
Накануне все развлечения свелись к поездке в автозаке и беседе с социальной служащей, а затем и с начальником СИЗО, объяснившим ей правила внутреннего распорядка. Кроме того, ей пришлось раздеться догола и подвергнуться медицинскому осмотру, в ходе которого у нее взяли мазок. Ничего особенного у нее не нашли, разве что докторша сделала пометку о ее израненных руках.
— Эй, ты что, оглохла?
Анаис оторвалась от двухъярусной кровати — она лежала на верхней полке. Окоченевшая от холода, она взглянула на часы: их ей оставили. Еще одна поблажка. Всего-то девять утра. Казалось, ее мозг вылит из бетона, того самого, из которого построены гигантские корпуса тюрьмы Флери-Мерожис.
Она послушно последовала за тюремщицей. В коридор выходили запертые двери камер. В рассеянном свете глаза скользили по стенам, полу, потолку. В женском следственном изоляторе все было серым, бежевым, бесцветным. И повсюду — стойкий запах дезинфекции.
Снова щелчок.
Еще одна дверь.
В такое время посетителем мог оказаться только полицейский или адвокат.
Официальные лица.
Еще один коридор.
И снова — замок.
Из-за закрытых дверей доносится бормотание телевизоров, застарелые тюремные запахи. Кое-кто из заключенных уже в мастерских. А некоторые свободно разгуливают по коридорам — такое разрешено только в женском СИЗО. Охранницы в белых халатах подкатывают коляски к яслям. Во Франции женщины, родившие в тюрьме, вправе оставить ребенка при себе до полуторагодовалого возраста.
Электронный замок. Рамка металлоискателя. Проверка тюремного номера. Анаис очутилась в коридоре, состоящем из застекленных и зарешеченных отсеков. В каждой кабине стоял стол и два стула. Двери из многослойного стекла.
За одним из стекол Анаис разглядела своего посетителя.
Солина в поднятых на лысую голову очках.
— Ну вы и наглец, — сказала она, оказавшись перед ним. За спиной у нее захлопнулась дверь.
Солина открыл стоявший у его ног портфель.
— Мы могли бы говорить друг другу «ты».
— Чего тебе надо, ублюдок?
Солина улыбнулся и положил на стол зеленую папку.
— Сразу видно, как здорово мы с тобой ладим. Присаживайся.
— Ты не ответил.
Он накрыл папку ладонью:
— Вот мой ответ.
Анаис взяла стул и уселась.
— Что это?
— Клиент, которого ты ищешь. Оскопленный бродяга, найденный третьего сентября две тысячи девятого года под Йенским мостом.
Тут же все всплыло у нее в памяти. Рисунки Нарцисса. Перекошенное лицо. Кремневый топор. Изуродованный труп. Она неважно знала Париж, но почти не промахнулась, опознавая мост.
— Зачем мне это?
Он перевернул папку и подтолкнул к ней:
— Взгляни.
Она открыла папку. Полный отчет по делу. Фотографии, планы, отчет о вскрытии, протокол осмотра места происшествия… Сначала она проглядела пачку цветных фотографий размером с почтовую открытку. Голый мужчина лежал под темным сводом моста, между ног у него что-то чернело. Тело казалось непропорционально длинным. Белая кожа по контрасту с грязной землей будто светилась. Она подумала, не говорит ли эта бледность о том, что из него выпустили кровь. Лица, зажатого под камнями мостового пролета, не разглядеть.
— Вы его опознали? — спросила она едва слышно.
— Уг Ферне, тридцать четыре года. Хорошо известен нашим службам. В две тысячи восьмом — две тысячи девятом участвовал в манифестациях «Детей Дон Кихота».[36] Горлопан каких мало. В жизни палец о палец не ударил и еще боролся за свое право бездельничать.
Анаис не поддалась на провокацию. Легавому только того и надо.
— Есть зацепки?
— Никаких. Ни следов, ни свидетелей. На рассвете его обнаружила водная полиция. Едва успели убрать труп до того, как появятся речные трамвайчики с туристами.
Рана крупным планом. Низ живота буквально искромсан. Каким-то варварским орудием. Топором, который нарисовал Нарцисс. Орудие явно играет роль в ритуале преступника. Наверняка здесь замешан какой-то мифологический сюжет. Тут же ей вспомнился второй рисунок. Тот, где убийца с перекошенным лицом швыряет в Сену гениталии. Жест, наделенный сакральным смыслом. Откуда Нарцисс знал такие подробности? Он и есть убийца?
— Кто ведет расследование? Уголовка?
— Смерти бомжа? Держи карман шире. Дело передано третьему подразделению судебной полиции.