Галактический глюк

Больше всего не нравилось Обвалову то, что Фредриксон оценил коварство Сяо Леопольдо ровно в пятьдесят процентов. Ну хотя бы незначительный крен в ту или иную сторону! Так нет же – пятьдесят на пятьдесят, и думай после этого, что хочешь.

И все же Фредриксону было известно что-то такое из прошлого Сяо, что заставляло его сомневаться, в том, что слова Леопольдо не расходятся с делами его, по которым, как известно, следовало воздавать должное. Вениамин был почти уверен, что причина крылась в истории с преждевременной отставкой Леопольдо. Уволиться из ФКУ по собственному желанию мог, пожалуй что, только механик, присматривающий за уборочными машинами. Секретарше, регистрирующей входящие документы, сделать это было уже сложно. Что уж говорить о специальном агенте. Но расспрашивать Фредриксона о вычитанном им в закрытом досье агента ФКУ Сяо Леопольдо было так же бессмысленно и глупо, как пытаться выжать воду из камня. Вениамину уже приходилось сталкиваться с подобной ситуацией.

Пока Вениамин мучился сомнениями, Жан-Мари с живейшим интересом обсуждал с Фредриксоном теорию партийного строительства. Причем вопросы он порой задавал столь мудреные, что можно было подумать, чистильщик сам решил создать политическую партию, способную вытеснить с исторической арены как младокоммунистов, так и неомонархистов. Впрочем, вскоре Канищеффу все это надоело, и он принялся наставлять агентов, как следовало им вести себя в той или иной ситуации.

– Ежели джанит начнет выспрашивать насчет того, в яком секторе робишь, прикинься валенком и отвечай, шо, мол, куда чиф пошлет, там и робить буду. Ну и Оллариу ему, вестимо.

Канищефф настолько вошел в роль лидера, что со стороны могло показаться, будто это он возглавляет операцию. Вениамину трескотня чистильщика не мешала – пусть себе болтает, все лучше, чем если вдруг снова начнет приставать с вопросами.

К воротам пропускного пункта космопорта они подошли за полчаса до смены. Начало уже смеркаться, потянуло вечерней прохладой, закружила над головой какая-то мошкара. Еще через полчаса, самое большее минут через сорок, станет совсем темно, и тогда можно будет незаметно подобраться к «Пинте».

За воротами, сваренными из стальных прутьев в два пальца толщиной, царила непонятная суета, явно казавшаяся лишней. Человек пять или шесть подсобных рабочих в серых комбинезонах и примерно столько же чистильщиков в синей спецодежде толклись на узком участке пространства, точно две команды начинающих сумоистов, разом выбежавшие на татами, чтобы в общей свалке определить лучшего. Что уж говорить о Вениамине с Фредриксоном, если даже Канищефф при виде такого удивленно оттопырил губу:

– Шо, блин, за фигня?

– Может быть, стоит вернуться к уже знакомому варианту с канализационным стоком? – предложил Вениамин.

– Найн! – довольно беспечно, как показалось Обвалову, махнул рукой Жан-Мари. – Случись шо серьезное, здесь бы все оцепили. А так, вишь, охрана спокойно себе на месте стоит.

Трое джанитов с автоматами, стоявшие возле прохода с вращающимся турникетом, и в самом деле наблюдали за тем, что происходило за воротами, не проявляя никакого беспокойство.

– Обрати внимание, Фред, – не преминул заметить Вениамин, – на этот раз я проявил осторожность.

– Найн, Ральфович, – искоса глянув на агента, усмехнулся Жан-Мари. – Сдается мне, ты чего-то пужаешься.

Обвалов едва не выругался вслух. Чертов чистильщик, как будто в душу ему глядел! Вениамин и сам себе не желал признаваться в том, что действительно боится того решения, которое ему придется принять, если все пойдет, как в сказке: в ежике окажется перстень, в перстне – мемори-чип, в чипе – запись изначального варианта Устава Ордена, а в Уставе – вымаранные Ги Циковским строчки.

Джаниты на проходной вели себя как законченные лохи. Вениамин не без злорадства подумал, что он голыми руками уложил бы на землю всех троих прежде, чем хотя бы один из них успел привести оружие в боевое положение. Как говаривал в свое время полковник Попов, читавший курс «Ручное стрелковое оружие» в академии СГБ: «Оружие существует для того, чтобы из него стрелять, а не затем, чтобы таскать его, как цацку».

От созерцания происходящего за воротами оторвался лишь один из охранников. Остальным вроде как и дела не было до того, что к проходной подошли трое работяг. Джанит лениво помахал ручным контролером перед вновь прибывшими, мельком глянул на данные, выскочившие на дисплее, и вяло махнул рукой – проходите.