Война Невменяемого

Беглый десятник скорбно вздохнул и признался:

– Собирался я покопаться в Лике Занваля, да так времени и не нашлось. Да и силы все магические тратил на внешнее наблюдение. Так что…

Девушка после такого признания сильно покраснела, потому что ей показалось, все прекрасно поняли, на что уходило основное время в пещере. Но бегло осмотрелась и успокоилась: кажется, никто из сопровождающих не встревал в деликатные темы. Наоборот, все думали о своих заботах.

Некоторое время шли молча, и только уже возле самого шатра Невменяемый еле слышно пробормотал, озвучивая наибольшую свою заботу:

– Даже без этого артефакта мы обязаны остановить Смерть.

Глава 19

Третья жизнь

На второй раз Мирта вынырнула из бессознательного сна по прошествии целых суток. Так, по крайней мере, выяснилось вскоре. Но вначале она первым делом припомнила все, что удалось отыскать в собственных гудящих мозгах. Затем тщательно прислушалась и постаралась осмотреть собственное тело. Хотя рассматривать как раз особой возможности не было: обе руки в специальных креплениях и гипсе висели у нее над грудью, а при попытке приподнять голову в ребрах закололо так, что от боли выступили слезы. Чуть отдышавшись и дав себе слово больше так не дергаться, Мирта вновь открыла глаза и постаралась осмотреть помещение, в котором находилась. Ничего особенного или примечательного: всего лишь в метре от ног находилась дверь, по правую сторону был такой же ширины проход и весьма скромная мебель, состоящая из небольшого шкафа, стола и двух стульев. Ну и где-то дальше справа, за изголовьем, угадывалось окно по струящемуся оттуда дневному свету. Сухо, свежо, тепло. Разве что со стороны стола, заставленного разнообразными склянками, отчетливо доносился стойкий запах лекарств и едких целебных мазей.

«Ну вот, обоняние у меня уже восстановилось, – скорбно обрадовалась девушка, пытаясь скосить свои глаза на кончик распухшего, чуть синеватого носа. – Ох! Чего же это он такой страшный?! Неужели сломали? – Но осторожные движения лицевыми мышцами приглушили бессознательный испуг. – Нет, кажется, цел. А как там мои ноги?»

Пальцы ног действовали превосходно, а вот мышцы икр казались измочаленными веревками. Шевеление ими вызывало ощутимую боль. Что-то странное и очень неприятное чувствовалось в районе живота. Но в той области своего тела не хотелось даже напрягаться. Во многих других местах чувствовалось жжение, неприятное покалывание, переходящее в желание почесаться. Вдобавок ко всему хотелось хоть немножко сменить позу и улечься, допустим, на бок. Но поломанные ребра и зафиксированные руки однозначно не позволяли об этом даже мечтать.

После повторного анализа собственного состояния баронета Шиловски уже стала впадать в дрему, когда двери открылись, и возле нее уселся тот самый, уже виденный мужчина. Но теперь он улыбался с полной уверенностью и покровительством. А заметив, что больная уставилась на него широко раскрытыми от любопытства глазами, сказал:

– Отныне опасности твоему здоровью нет. Врачи утверждали, что после пробуждения ты будешь чувствовать себя намного лучше. Теперь о самом важном. Хотя вокруг этой комнаты и стоит защитный контур против проникновения отделенного сознания и подслушивания, но хочу тебя жестко предупредить: ни одного слова не должно вылететь из твоих уст! Поняла?

Мирта прикрыла глаза в знак согласия.

– Ты помнишь, что я тебе говорил вчера?

Очередной взмах ресниц.

– Отлично! Значит, с памятью все в порядке. Но еще раз напоминаю: четыре дня не пытайся даже слово шепнуть. Разве что-то только важное и только мне. Если кто-то от Тебя что-то услышит, могут напомнить, кому не надо, о твоем здесь присутствии, и тебя без моего разрешения потянут на допрос. Кстати, – лицо мужчины опять озарилось светлой, немного стеснительной улыбкой, – хотелось бы знать твое имя. Скажешь?

Баронета замерла, обдумывая вопрос, а потом глазами сделала большой круг, как бы спрашивая: «Где я?» Но ее поняли неправильно:

– Логично. И вообще, прошу простить меня за бестактность! – Мужчина встал и со сдержанным поклоном представился: – гарниан Ваен Герк. Первый советник Фаррати. Хотя по натуре я не принадлежу к сонму придворных. Скорей, я – воин. Семейное положение – вдовец. Шестеро детей. Гарниан – титул вроде вашего графа.

Это имя вместе с титулом Мирта слышала не раз и не смогла сдержать непроизвольного стона от резкого выдоха. Казалось бы, теперь на нее навалится полная тоска и безысходность, похолодевшие щеки ясно подсказали о бледности, но тем не менее странной молнией пронеслось в сознании совсем другое: «При чем здесь его семейное положение? Тем более дети?» Она прикрыла глаза, что все поняла, но потом вновь их открыла и повела ими опять по сторонам. На этот раз Ваен догадался о сути безмолвного вопроса: