2024-й

К нашему столику подошел красавец мачо, весь из себя, спросил с широчайшей улыбкой:

— Можно девушку на танец?

Я было кивнул, но Алёна отрезала:

— Нет-нет! Сегодня вообще не танцую.

— Это же шейкинг, — сказал парень пораженно, — самый писк!

— Без меня, — сказала она твердо. — Извини, дружище, у меня месячные.

Потом ее приглашали еще раза три. Я наконец посмотрел на Алёну глазами здешних мужчин: единственная, кто держится по-королевски, у кого не горит лицо в предвкушении всех радостей балдежа, кто не стреляет глазками в парней, но и без того самая-самая…

Она спросила настороженно:

— Что так смотришь?

— У тебя изумительнейшая фигура, — сказал я. — Фотомодели отдыхают. И лицо…

— Что с лицом?

— Ты сумела сделать, — сказал я, — что-то особое.

— Что?

— Не знаю. Но ты отличаешься от всех этих милых мордашек. Самая тюнинговая девушка.

Она хмыкнула довольно:

— Ну вот, начинаешь отмерзать. Хорошо… Посиди, я сейчас принесу еще пару коктейлей.

— И что будет?

— Отогреешься, — ответила она. — Может быть, отогреешься.

Я пьяно ухмыльнулся:

— Меня только ты можешь отогреть.

— Да, — согласилась она, — я тебя так отогрею, что и в аду будешь дергаться в ужасе. Жди!

Голос ее был строгим и властным, словно подала команду собаке. Я с любопытством смотрел, как по дороге к бару ее пытались перехватить парни, некоторые вообще аполлоны, другие настоящие гераклы. Алёна с благожелательной улыбочкой прошла мимо. Кто-то ухватил ее за ягодицу, она просто не обратила внимания, а когда принимала у бара заказ, еще один запустил длинную лапу между ее ног и что-то там нащупывал.

Я ожидал какую-то реакцию со стороны Алёна, но она взяла из рук бармена два высоких стакана, где колыхается нечто зеленое с синим, и вернулась к нашему столику. Парень остался возле барной стойки куда более сконфуженный, чем если бы получил по морде.

— Пользуешься успехом, — заметил я. — Ты красивая, Алёна.

Она кивнула:

— Хорошо на тебя действует мелагинк. Только тень недавней депрессии! Еще дозу, и танцевать с девочками пойдешь.

Я ухмыльнулся:

— Но ты этой дозы не дашь?

Она засмеялась:

— Не дам. Хотя… подумаю.

— О чем?

— Придушить тебя здесь или сперва как-то использовать.

— А потом придушить?

— Это непременно! — пообещала она.

— А что пока собираешься со мной делать? — полюбопытствовал я.

Она подумала, оглядела меня внимательно.

— Вообще-то можно было бы изнасиловать, но… это будет нарушением врачебной этики.

— Но ты же не врач!

— И не мечтай, — сказала она. — Раз я дала тебе мелагинк, то сейчас я врач. И отвечаю за тебя, пока действие не кончится. Ладно, я привезла, я и увезу. Но не раньше, чем натешишься. Уверен, что не хочешь девочек подцепить? Вот та, в розовом, и ее подруга — экстремалки. У меня глаз наметанный. Можешь с ними поиметься прямо на лестнице. Или тут за столиком, а подруга прикроет…

Я добросовестно подумал, в самом ли деле хочу или не хочу, наконец сказал с пьяной решимостью:

— Не!.. Лучше выпью еще!

Она озабоченно огляделась.

— Девицы здесь раскованные, но что-то тебя не приглашают… А парень ты видный.

— Тогда уедем, — сказал я и хихикнул: — Раз меня так обижают.

— Посидим еще чуток, — сказала она. — Или вот та, разрисованная под ящерицу!

Я пошарил взглядом.

— Которая сейчас залезла на парня обеими ногами? Так они уже копулируются!

— Вот и хорошо, — сказала она деловито. — Похоже, девочка хочет набрать за вечер максимум коитусов с разными партнерами. Сейчас это модно, кетэкстрим называется. Как только закончат, можешь подменить парня, девочка примет тебя с радостью.

Я поморщился:

— Извини, не люблю в чужой сперме пачкаться. И вообще… во мне слишком сильно животное начало. Инстинкт кричит, что если кто-то на моих глазах успел раньше, то мне там делать нечего, поле засеяно другим.

— Молодец, — сказала она поощрительно, — все еще рассуждаешь. Тебя не сломить. Эй, девушка, принеси еще дозу андера!

Официантка посмотрела на нее, потом с любопытством на меня.

— А ему?

— А он обойдется, — ответила Алёна.

Когда заказ прибыл, она сунула мне бокал в руку:

— Пей.

— Ты же себе заказывала, — напомнил я.