99  

Татарам Вольский не доверял. Точнее было бы сказать, что они ему не доверяли – он был для них чужаком: не татарин, даже не мусульманин – человек далекий от пантюркизма.[16]

Это недоверие естественным образом стало взаимным. Пока их объединяли финансовые интересы, все еще было терпимо, но теперь, при первых признаках провала, Вольскому пришла в голову мысль – а не татары ли его провалили как чужака? Что им какой-то неверный?

И что теперь ему делать? Сбежать из города? Но у него на руках находилась партия бриллиантов, а в Крыму сейчас, за пределами городов, впрочем, как и везде в России, неспокойно, пошаливают банды зеленых и красно-зеленых, не то что за бриллианты – за хорошие сапоги убьют и не поморщатся. Да и татары не простят ему похищения бриллиантов, они найдут его везде, у них тут всюду свои. Скверно, как скверно все получилось. Татары и так смотрят на него косо с тех пор, как в прошлом месяце операция провалилась из-за убийства курьера. Пропал крупный бриллиант…

Немного успокоившись, Вольский решил, что глупо сидеть и ждать ареста, нужно как-то действовать. Возможно, слежка существует только в его воспаленном воображении, а мордатый тип за окном – обычный приказчик из лавки, поджидающий свою зазнобу. Вольский взял трость и шляпу и вышел из дома неторопливым вальяжным шагом, будто собрался просто пройтись по улицам. И разумеется, мордатый тут же потащился следом. Вольский прошел два-три квартала, остановился, осторожно оглянулся. Филер был тут как тут, в десяти шагах, разглядывал афишу летнего кафе-шантана.

Мимо ехал извозчик. Вольский быстро пересек улицу, вскочил в пролетку и крикнул:

– В порт! Быстро! Заплачу вдвое!

Он надеялся затеряться в портовой суете, уйти от преследования. Извозчик нахлестывал лошадей. Но, оглянувшись, Вольский заметил, что сзади за ним едет, не отставая, такая же извозчичья пролетка и в ней, хамски ухмыляясь, сидит все тот же мордатый тип.

Вольский попытался собраться с ускользающими мыслями. Если его преследует полиция, а, судя по беспардонности слежки, это так и есть, то главное сейчас – это избавиться от бриллиантов. Черный замшевый мешочек во внутреннем кармане сюртука жег его тело, как раскаленный уголь. Отдать бриллианты татарам? Где их сейчас искать, да и если он наведет на них полицию, то от татар потом нигде не спасешься, со дна Черного моря достанут. Оставалось одно: наиболее естественным было передать бриллианты курьеру, не дожидаясь завтрашнего дня и прихода «Пестеля». Раньше они с баронессой считали, что у Вольского бриллианты будут в большей безопасности, но какая уж тут баронесса, когда земля горит под ногами! Если он сдаст бриллианты курьеру, то этим развяжет себе руки, с поличным полиция его уже не возьмет.

В людской толчее возле порта пролетка сбавила ход. Преследовавший экипаж немного отстал, и Вольский, улучив минутку, сунул извозчику деньги, соскочил на землю и смешался с толпой. Он сам удивился, насколько ловко у него получилось уйти от слежки, но отмахнулся от шевельнувшегося в голове подозрения, что не все ладно. Поминутно оглядываясь, он пошел быстрым шагом к гостинице «Таврида», в которой остановился курьер. Слежки пока не было видно, значит, ему удалось на некоторое время обрести свободу. Однако не следует обольщаться – если уж сели ему на хвост, то скоро снова обнаружат: Феодосия – город маленький. Но за это время он сможет отдать курьеру камни.

Перед входом в гостиницу Вольский наклонился, как будто завязывал шнурок, и внимательно оглядел улицу. Не заметив никого подозрительного, он вошел в обшарпанное здание и поднялся на второй этаж. Постучал в дверь седьмого номера.

– Войдите! – услышал он знакомый голос курьера.

Борис был в номере и наблюдал из окна за улицей. Недавно он видел, как напротив гостиницы появился вчерашний молодой татарин, к нему сразу же подошли двое дюжих молодцов из контрразведки, подхватили под руки и уволокли в переулок.

– Господин Вольский? Чем обязан?

Вольский трясущимися руками стал расстегивать пуговицы сюртука.

– Послушайте, обстоятельства изменились. Посылку я передам вам сейчас.

– Но вы утверждали, что это опасно, из чего я понял, что вы не доверяете мне и отдадите камни только завтра перед отправкой «Пестеля»? – В голосе Бориса послышались подозрительные нотки.

– Я повторяю – обстоятельства изменились. За мной следят, полиция, – неохотно признался Вольский.

  99  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×