ОНО

Он сделал на песке палочкой рисунок. Билл и Эдди Каспбрак наклонились и изучали его с живым интересом.

– Ты когда-нибудь раньше строил запруду? – спросил Эдди.

Тон у него был уважительный, почти благоговейный.

– Нет.

– Тогда отткуда ты знаешь, что она будет ррработать?

Бен посмотрел на Билла озадаченный.

– Конечно будет, – сказал он. – Почему нет?

– Но оттгкуда ты ззззнаешь? – спросил Билл. Бен почувствовал в интонации вопроса не саркастическое недоверие, а искренний интерес. – Как тты можешь ббыть увверен?

– Я просто знаю, – сказал Бен. Он посмотрел вниз на свой рисунок, чтобы самому удостовериться. Он никогда я жизни не видел водонепроницаемую перемычку, ни на чертеже, ни в действии, и не имел никакого представления о том, что он только что отлично воспроизвел ее.

– О'ккей, – сказал Билл и похлопал Бена по спине. – Ддо зззавтра.

– Во сколько?

– Я и Эээдди придем сюда к восьми ттридцати...

– Если мы с матерью не будем еще сидеть в травмопункте, – сказал Эдди и вздохнул.

– Я принесу несколько досок, – сказал Бен. – У одного парня в соседнем квартале их полно. Я стрельну несколько.

– Принеси еще какого-нибудь провианта. – сказал Эдди. – Что-нибудь поесть. Знаешь, типа сэндвичей.

– О'кей.

– У тттебя есть кккакое-нибудь орружие?

– У меня есть духовое ружье «Дейзи», – сказал Бен. – Мама подарила мне его на Рождество, но она сходит с ума, если я стреляю дома.

– Ппринеси его, – сказал Билл. – Может быть, мы будем играть в войну.

– О'кей, – сказал Бен счастливо. – Слушайте, я должен мчаться домой, парни.

– Ммы ттоже, – сказал Билл.

Они втроем покинули Барренс. Бен помог Биллу поднять Сильвера на насыпь. Эдди плелся в хвосте, снова дыша с присвистом и с горечью глядя на свою запачканную кровью рубашку.

Билл сказал «до свидания» и нажал на педали, крича «Пошел, Сильвер, ДАВАЙЙЙ!» на пределе своих легких.

– Гигантский вел, – сказал Бен.

– Еще бы, – сказал Эдди. Он сделал еще одну затяжку из аспиратора и опять дышал нормально. – Он иногда возит меня на багажнике. Едет так быстро, что из меня дух вон. Он хороший мужик, Билл. – Это последнее он сказал экспромтом, но его глаза говорили нечто более выразительное, значимое. Они были полны обожания. – Ты знаешь, что случилось с его братом, нет?

– Нет, а что с ним?

– Убили прошлой осенью. Какой-то парень убил его. Вырвал руку – прямо как вырывают крылышко у мухи.

– Боже мой!

– Билл – он обычно несильно заикался. Сейчас ужасно. Ты заметил, что он заикается?

– Да.., немного.

– Но его мозг не заикается – понимаешь, что я имей в виду?

– Да.

– Ну в общем я тебе это рассказал, потому что ты хочешь, чтобы Билл был твоим другом, а с ним лучше не заговаривать о его маленьком братишке. Не задавай ему вопросов. Он от этого весь съеживается.

– Господи, еще бы, – сказал Бен. Он теперь, смутно вспомнил о маленьком мальчике, которого убили прошлой осенью. Интересно, думала ля мать о Джордже Денбро, когда давала ему часы, которые он теперь носил, или о более ранних убийствах. – Это случилось сразу после большого наводнения?

– Да.

Они дошли до угла Канзас и Джексон, где должны были разойтись. Тут и там бегали ребята, играя в салки и в бейсбол. Один смешной маленький паренек в больших белых шортах шел с сознанием собственной значимости за Беном и Эдди, катил хула-хуп и кричал: «Эгегей!»

Мальчишки посмотрели на него, удивленные, потом Эдди сказал:

– Ну, я должен идти.

– Подожди секунду, – сказал Бен. – У меня есть идея, если ты действительно не хочешь идти в травмопункт.

– Да? – Эдди посмотрел на Бена в сомнении, но с надеждой.

– У тебя есть пятицентовик?

– У меня есть десятицентовик. А что?

Бен рассматривал высыхающие темно-бордовые пятна на рубашке Эдди.

– Зайди в магазин и купи шоколадное молоко. Пролей примерно половину себе на рубашку. А когда придешь домой, скажи маме, что ты все .его пролил.

Глаза Эдди прояснились. За четыре года, с момента смерти отца, зрение матери значительно ухудшилось. Из-за самолюбия (и потому, что она не умела водить машину) она отказалась от консультаций с окулистом и не хотела носить очки. Высохшие пятна крови и пятна от шоколадного молока выглядели почти одинаково. Может быть...