ОНО

– Хорошо бы, если так, – сказал Майк.

– Да, хорошо бы, Мики, мне тоже этого хотелось бы.

Он повесил трубку, принял душ, постояв под ним довольно долго; и заказал завтрак, до которого едва дотронулся. Аппетита у него не было вовсе.

Билл набрал номер телефона Главного диспетчерского пункта Компании такси и попросил заехать за ним без четверти час, рассчитывая, что 15 минут вполне достаточно, чтобы добраться до Пасчер-роуд (он обнаружил, даже увидя эту прогулочную площадку, что не может думать о ней, как о Молл-роуд), но не учел при этом, что время будет обеденное – час пик., и что Дерри сильно разросся.

В 1958 году это был уже немалый городишко – около 30 тысяч жителей в черте города и тысяч около семи в пригородах.

Сейчас городок превратился в сити – небольшой сити по стандартам Лондона или Нью-Йорка, но порядочный по стандартам штата Мэн, где самым большим городом был Портленд, который мог похвастать своими 300 тысячами населения.

Такси медленно ехало по Мейн-стрит, (сейчас мы проезжаем мимо Канала, -подумал Билл, – его не видно, но он течет там, в темноте). Затем они повернули к центру. Он предвидел, что здесь многое изменилось, но мысли об этом сопровождались глубокой тревогой, которой он не ожидал. Он помнил свое детство здесь, как страшное, нервозное время.., не только из-за лета 58-го года, когда они семеро встретились лицом к лицу с этим ужасом, но и из-за смерти Джорджа, из-за той страшной глубокой депрессии, в какую впали его родители, из-за постоянных насмешек над его заиканием. Бауэре, Хаггинс и Крисе постоянно подкалывали его после драки в Барренсе.

(Бауэре, и Хаггинс, и Крисе, о. Боже! Бауэре, и Хаггинс, и Крисе) И еще он думал о том, что Дерри был холоден, что здесь было трудно, Дерри не было никакого дела до того, живы они или нет, даже если бы они победили Клоуна Пеннивайза. Люди Дерри жили с этим Пеннивайзом во всех его обличьях, свыклись с ним, и пусть это было похоже на безумие, они научились даже понимать его, нуждаться в нем. Любить его? Может быть, даже и так.

Тогда почему же эта тревога?

Быть может, потому, что изменения в городе вызвали у него уныние. Или потому, что Дерри показался ему не таким значительным, как раньше, он как бы потерял свое лицо для него.

Театр «Бижу»исчез, вместо него была стоянка. Магазин Обуви и Кафе Бэллей Ланч, по соседству с театром, тоже исчезли. На этом месте построили филиал Северного Национального Банка со световым табло наверху, показывающим время и температуру по шкале Фаренгейта и Цельсия. Центральной аптеки, прибежища мистера Кина, там, где Билл когда-то покупал противоастматическое лекарство для Эдди, тоже не существовало. Аллея Ричардса стала каким-то странным гибридом под названием «минимол». Когда такси остановилось у светофора, Билл увидел магазин пластинок, продуктовый магазин и магазин игрушек, в котором продавалось «ВСЕ ДЛЯ ПОДЗЕМЕЛЬЯ И ДРАКОНОВ».

Такси с трудом продвигалось вперед.

– Сейчас приедем, – сказал шофер. – Хоть бы эти чертовы банки поменяли свой обеденный перерыв. Извините, если я оскорбил ваши религиозные чувства.

– Все в порядке, – сказал Билл.

Удручающая цепь банков и автомобильных стоянок проносилась мимо них, когда они ехали вверх по Центральной улице. Миновав холм и проехав Первый Национальный, они стали набирать скорость.

– Нет, не все изменилось, – заметил Билл. – «Аладдин» все еще здесь.

– Едва ли останется. Эти молокососы хотят и его снести.

– Тоже для банка? – спросил Билл, какая-то часть его изумилась, а другая часть была в ужасе от этой идеи. Он не мог представить, что кто-то в здравом уме захотел бы снести этот шикарный купол со сверкающими стеклянными канделябрами, со спирально поднимающимися справа и слева лестницами на балкон, с гигантским занавесом, ниспадающим волшебными волнами, когда представление заканчивалось. Нет, только не «Аладдин», -прокричала та его часть, которая была в шоке от всего этого. – Как они могли только подумать снести «Аладдин», ради какого-то банка?!

– Да, для банка, – сказал шофер. – Этот драный Первый Торговый Окружной из Пенобскота положил на него глаз. Хотят снести «Аладдин», а вместо него поставить целый комплекс, как они это называют «комплексный банковский городок». Получили уже все бумаги из Городского совета, и «Аладдин» приговорен. Потом группа людей из старожилов организовала комитет, они написали петицию, маршировали и загнали их в лужу, потому что собрался публичный Городской совет и Хэнлон дал этим молокососам прикурить, он их вышвырнул. – В голосе шофера послышалось удовлетворение.