41  

Он вручил мне клиентские карточки «Герца», «Ситис Сервис», «Обеденного клуба» и «Америкэн Экспресс»[121]. На всех было имя: Джордж Эмберсон. Напечатанное на машинке, не типографским способом.

— Настоящую пластиковую карточку «Америкэн Экспресс», если захочешь, сможешь получить на следующий год.

— А чековой книжки нет? — улыбнулся я.

— Вообще-то я мог бы ее для тебя сделать, но какая тебе от нее польза? Все документы, которые я заполнил на имя Джорджа Эмберсона, исчезнут при следующей переустановке. А также и все деньги, которые я бы положил на счет.

— О, — я почувствовал себя тупицей. — Правильно.

— Не вини себя, для тебя все в этом деле новое. Итак, тебе самому нужно будет открыть счет. Я советую положить не больше тысячи. Держи большую часть денег наличкой, и в таком месте, где быстро сможешь их ухватить.

— На случай, если придется поспешно возвращаться?

— Правильно. А кредитные карточки — это всего лишь для подтверждения твоей личности. Счета, которые я ради их получения пооткрывал, сотрутся, когда ты пройдешь через нору. Хотя они могут и пригодиться каким-то образом, никто этого не может знать наверняка.

— А Джордж действительно получает свою почту в доме № 19 по Блуберд-лейн?

— В 1958 году Блуберд-лейн — это всего лишь адрес на кадастровом плане Сабаттуса, дружище. Квартал, где ты живешь, еще даже не начинали застраивать. Если кто-то тебя об этом спросит, скажи просто, что это такой бизнес — проект. На это люди покупаются. Бизнес — это как бог. В 58-м на него все молятся, но никто его не понимает. Вот.

Он пододвинул ко мне роскошное портмоне. Я даже рот раскрыл.

— Это настоящий страус?

— Я хочу, чтобы ты выглядел успешным, — объяснил Эл. — Подбери какие-нибудь фотографии, чтобы вставить в него вместе с твоими идентификационными карточками. Есть для тебя еще кое-какая мелочевка. Несколько шариковых ручек, одна из них чудная, с такой штучкой на конце, комбинацией ножичка для открывания писем и линейки. Механический карандаш «Скрипто». Прокладка для нагрудного кармана. В 58-м они считались необходимыми, и не только писарчукам-конструкторам. Часы «Бьюлова» на хромированном пружинном браслете «Спейдел»[122]. Все, кто в теме, это оценят, парень. Остальное подберешь себе сам.

Он надолго закашлялся, его сильно трясло. А когда остановился, пот по его лицу стекал большими каплями.

— Эл, когда ты все это слепил?

— Когда осознал, что не дотяну до 1963. Я покинул Техас и вернулся домой. Тогда я уже имел тебя в виду. Разведенный, детей нет, сообразительный, и что лучше всего — молодой. О, едва не забыл. О семени, из которого выросло все. Это имя я нашел на одном из могильных камней на кладбище Святого Кирилла и просто написал заявление госсекретарю штата Мэн.

Он вручил мне мое свидетельство о рождении. Я провел пальцами по тисненому рельефу. Шелковистость официального документа.

Подняв взгляд, я увидел, что он положил на стол передо мной еще какой-то лист. На нем был заголовок: СПОРТ 1958–1963.

— Не потеряй эту вещь. Не только потому, что это твой талон на питание, но главное потому, что тебе зададут много вопросов, на которые ты вынужден будешь ответить, если эта бумага попадет в чужие руки. Особенно, когда ставки начнут вознаграждаться.

Я начал собирать все назад в сундучок, но он покачал головой.

— У меня в шкафу стоит для тебя портфель «Лорд Бакстон», хорошенько обтрепанный по углам.

— Он мне не нужен — у меня есть рюкзак. Лежит в багажнике машины.

На его лице появилось насмешливое выражение.

— Там, куда ты собираешься, никто не носит рюкзаков, кроме бойскаутов, да и те их надевают, только когда отправляются в поход или на свои сборища. Тебе еще многое надо заучить, дружище, но если ты будешь делать осторожные шаги, и лишний раз не будешь рисковать, ты справишься.

Я понял, что действительно собираюсь это сделать, и что это случится прямо вот-вот, почти без подготовки. Я почувствовал себя визитером в лондонском порту семнадцатого столетия, который вдруг осознал, что его сейчас силком записывают в моряки.

— Но что мне нужно делать? — это прозвучало сущим блеянием.

Он поднял брови — кустистые и белые теперь так же, как и его поредевшие волосы на голове.

— Будешь спасать семейство Даннингов. Разве мы не об этом говорили?

— Я не это имею в виду. Что мне нужно делать, когда люди будут спрашивать у меня, каким образом я зарабатываю себе на жизнь? Что мне говорить?

  41  
Предыдущая страница Следующая страница
×
×