100 великих россиян

Российская Академия наук была открыта в декабре 1725 г. уже после смерти Петра I, но, поскольку она была создана по разработанному им проекту, ее справедливо считают его детищем. Устройство Академии было продумано императором во всех мелочах. Петр построил для нее удобное здание, закупил физические и астрономические приборы, приобрел множество книг, инструментов, атласов, анатомических препаратов и определил ей ежегодное содержание в 25 тысяч рублей. При Академии были устроены музей-кунсткамера, анатомический театр, обсерватория и мастерские. Поскольку Академия, по мысли Петра, должна была не только стать тем местом, «где науки обретаются», но и сделаться мощным просветительским центром, распространяющим знания по всей стране, при ней были учреждены университет и гимназия. За неимением своих природных академиков принуждены были поначалу приглашать иноземцев. При Петре к этому делу подходили осмотрительно, и в первом составе Академии оказалось много прекрасных и добросовестных ученых (в их числе Эйлер, братья Бернулли, Гмелин, Делиль, Лейтман). Однако в следующие годы дела Академии несколько пошатнулись. Деньги отпускались в недостаточном количестве и нерегулярно. Крупных ученых осталось мало. В начале 40-х гг. подавляющая часть академиков и академического начальства состояла из природных немцев, причем многие из них были весьма далеки от науки. Всеми делами заправлял стоявший во главе академической канцелярии ловкий и умный немец Шумахер. Ломоносову, который считал своим долгом содействовать развитию русской науки, пришлось нелегко. Утверждение его в Академии началось с целой вереницы громких скандалов. Он был человеком неуживчивым, ссорился с Шумахером и его выдвиженцами, выражая им по всякому поводу свое презрение Дело едва не доходило до драки между академиками, а в 1743 г Ломоносов на несколько недель даже угодил под арест Чтобы избавиться от порки, которая грозила ему за дерзость, он в январе 1744 г должен был в Академической конференции произнести торжественное покаяние и только тогда смог вернуться к исполнению своих обязанностей.

Должность его была сопряжена с широкой и разносторонней деятельностью. В 1745 г. в своей челобитной на имя императрицы Ломоносов писал: «В бытность мою при Академии наук трудился я, нижайший, довольно — в переводах физических и механических и пиитических с латинского, немецкого и французского языков на российский и сочинил на российском же языке горную книгу и риторику; и сверх того в чтении славных авторов, в обучении назначенных ко мне студентов, в изобретении новых химических опытов, сколько за неимением лаборатории быть может, и в сочинении новых диссертаций с возможным прилежанием упражняюсь» В 1745 г, после того как была представлена его диссертация о металлах, Ломоносов стал профессором химии и полноправным членом Академии.

Одним из первых его начинаний в новом звании стала постройка в 1748 г. химической лаборатории Академии на Васильевском острове Это было небольшое приземистое зданьице — в полтора этажа, занимавшее всего шесть с половиной сажен в длину и пять в ширину. Все внутреннее сводчатое помещение состояло из одной большой комнаты с очагом, с широким дымоходом посередине, и двух крошечных каморок В одной читались лекции немного численным студентам и стояли точные весы, в другой хранились химические материалы и посуда. Ломоносов стремился обеспечить свою лабораторию самыми совершенными приборами для физико-химических исследований. Он имел несколько типов печей: плавильную, перегонную, стекловаренную, пробирную, обжигательную и др., обзавелся насосом, изобрел прибор для определения вязкости жидкости, придумал точило для определения твердости тел, усовершенствовал Папинову паровую машину для получения высоких давлений, сконструировал термометр. Ломоносов развернул огромную по тем временам исследовательскую и техническую деятельность.

Интересы его были поразительно разносторонними и многогранными.

Среди сочинений Ломоносова имеются работы по физике, химии, геологии, метеорологии, горному делу, географии, астрономии, истории и филологии.

Он был выдающимся поэтом, художником, просветителем и общественным деятелем. И в каждой из этих областей он оставил заметный след. Однако, к сожалению, Ломоносов очень мало заботился о распространении своих трудов за границей. Результаты его научной деятельности, хотя и отмечались в голландских, немецких и французских научных журналах, в целом остались невостребованы европейскими учеными, а в самой России к этому времени было еще слишком мало научных специалистов, способных оценить их. Современники отдали должное Ломоносову как поэту, создателю поэтического языка, историку, творцу мозаичных картин, но его наука оставалась для них непонятной. Его физико-химическое наследие оказалось погребено в нечитавшихся книгах и неопубликованных рукописях. Многочисленные остроумные приборы Ломоносова не сохранились. Между тем многие его воззрения отличались удивительной прозорливостью. Так, например, на сорок лет раньше Лавуазье Ломоносов сформулировал закон сохранения вещества при химических превращениях. Очень глубокая и оригинальная идея была высказана им в диссертации «Рассуждение о причине теплоты и холода» (1744 г.), в которой он прямо связал температуру тела с «внутренним движением собственной материи», то есть с движением мельчайших частиц (молекул), из которых, по его непоколебимому убеждению, состояло любое тело. В диссертации «Попытка теории упругой силы воздуха» (1749 г.) он предсказал многие положения кинетической теории газов (он объяснял, например, расширение газов непрерывным отталкиванием составляющих его молекул друг от друга).