100 великих сокровищ

В греческом искусстве не было такого идеала Афродиты, который служил бы прототипом для последующих времен подобно тому, как созданный Фидием Зевс Олимпийский однажды и навсегда сделался типом «отца богов» и с необходимыми изменениями преобразился в типы Посейдона, Асклепия, Гадеса и Геракла. Древнегреческие писатели Плиний и Павсаний в своих трудах упоминают о многих изваяниях Афродиты-Венеры, из которых каждое воспроизводит особый тип богини. В ее мифологии (и следовательно, в образе) слились воедино греческие и восточные черты, оттого представление о Венере и сделалось столь многосторонним. Кроме того, что Венера – богиня красоты и юности, она еще и богиня супружества, плодовитости, «устроительница сладостных браков» (не говоря уже о других значениях ее образа). Потому и не нашлось ни одного художника, который бы смог выразить все это разнообразие значений в одном типичном олицетворении. Всегда передавалась то одна, то другая сторона образа Венеры, да и то более всего внешними признаками – позой и жанровыми особенностями.

В древнем мире величайшей славой пользовалась Венера Книдская – работа прославленного скульптора Праксителя, которая была прототипом для некоторых других Венер. Сначала богиня никогда не изображалась обнаженной, поэтому Пракситель и возбудил своим произведением всеобщее удивление. И даже удивление самой Венеры, которая будто бы воскликнула: «Меня видели обнаженной Парис и Адонис, но где и когда меня мог видеть Пракситель?».

Древние поэты и прозаики оставили множество самых восторженных описаний этой статуи. По словам одного из них, даже гордая Юнона и мудрая Минерва, посмотрев на статую Праксителя, воскликнули: «Не будем больше винить Париса!».

Статую Афродиты заказали Праксителю жители острова Коса, и он исполнил для них две статуи богини, из которых одна представляла Венеру одетой, а другая – нагой. Заказчики выбрали для себя первую скульптуру, предпочтя ее ради ее одежды. А может быть, испугавшись того новшества, которое скульптор придал второй скульптуре?

Обнаженная Венера была продана жителям города Книд и вскоре приобрела такую небывалую славу, что многие специально приезжали сюда, чтобы только посмотреть на нее. Вифинский царь Никомед III предлагал книдянам простить им весь их долг (причем весьма значительный), лишь бы они уступили ему дивное произведение Праксителя. Однако горожане готовы были терпеть что угодно, чем расстаться с Венерой.

Пракситель представил богиню входящей в купальню: правой рукой она прикрывала себе лоно, а левой опускала снятые с себя одежды на сосуд, стоявший у ее ног. На минуту остановилась Венера Книдская, охваченная легкой дрожью. Ее поза свободна и непринужденна, ибо никто не видит ее и ничто не нарушает бессознательной естественности этой сцены. Только устремленный вдаль, как бы страстно заволакивающий взгляд показывает, что величественная богиня, прежде бесстрастно взиравшая на человеческие чувства, уступила место другой – подвластной страстям, как смертная женщина.

Жители Книда поместили прекрасную статую в небольшом храме, который был открыт со всех сторон, чтобы можно было любоваться Венерой отовсюду. К сожалению, до настоящего времени произведение Праксителя не сохранилось, но книдяне не преминули изобразить свою Венеру на монетах. Благодаря этому и удалось восстановить книдскую богиню в копиях, близких к оригиналу, которые есть во многих музеях мира.

Венеру, богиню любви и красоты, олицетворяет множество статуй, но как различается воплощенный в них образ. И самым знаменитым из них является всемирно известная Венера Милосская, выставленная в Отделе античного искусства в Лувре.

Статуя была случайно обнаружена на острове Милос в 1820 году одним греческим крестьянином. С целью выгодно продать свою находку он до поры до времени спрятал античную богиню в загоне для коз. Здесь ее и увидел молодой французский офицер Дюмон-Дюрвиль. Образованный офицер, участник экспедиции на острова Греции, он сразу же оценил хорошо сохранившийся шедевр. Бесспорно, это была греческая богиня любви и красоты Венера. Тем более что она держала в руке яблоко, врученное ей Парисом в известном споре трех богинь.

Крестьянин запросил огромную цену за свою находку, но у Дюмон-Дюрвиля таких денег не оказалось. Однако он понимал подлинную ценность скульптуры и уговорил крестьянина не продавать Венеру, пока он не раздобудет нужную сумму. Офицеру пришлось отправиться к французскому консулу в Константинополь, чтобы купить статую для французского музея.