Кладбище домашних животных

– Но ведь может получиться, что она умрет, – сказала девочка, словно констатировала факт. – Люди, у которых случаются сердечные приступы, обычно умирают. Даже если они остаются живы, очень скоро случается еще один приступ, и еще пока.., кувырк.

– И где ты услышала такие мудрые слова, я могу спросить?

Элли только пожала плечами – так обычно пожимал плечами он сам, когда не хотел отвечать на вопрос. Он удивился, когда понял это.

Девочка разрешила отцу нести сумку с подарками – удивительное доверие.., и Луис оценил это. Мысль о смерти Черча довела девочку почти до истерики. Но мысль о том, что умрет старушка Норма Крандолл.., смерть старушки, конечно, казалась Элли печальным событием. Как она сказала? «Еще один приступ и еще пока…кувырк».

На кухне никого не оказалось, но Луис услышал, как Речел спускается по лестнице. Он поставил сумку Элли в угол и сказал.

– Не нужно так думать, Элли. У Нормы был легкий сердечный приступ, и я смог сразу же ей помочь. Сомневаюсь, что у нее что-то серьезное с сердцем. Она…

– Да, я знаю, – почти весело согласилась Элли. – Она старая, а все старики рано или поздно умирают. И мистер Крандолл тоже старик.. – Можно я съем яблоко.

– Нет, – ответил Луис, задумчиво глядя на дочь. – Перед сном вредно кушать. Поднимайся наверх и не забудь почистить зубы, крошка.

«Разве кто-нибудь может сказать, что он понимает детей?» – удивился Луис.

* * *

Когда в доме все успокоилось и супруги Криды легли в кровать, Речел осторожно спросила мужа:

– Элли не очень расстроилась? Как она к этому отнеслась?

«Ничуть она не расстроилась, – подумал Луис. – Она знает, что старики рано или поздно умирают, так что, похоже, она знает, что к чему.., словно она знает, что если вы запнулись при счете тринадцать, прыгая через веревочку, умрет ваш лучший друг.., словно она считает, что это мы выкладывали кривые круги на хладбище..»

– Нет, – ответил Луис жене. – Она отнеслась ко всему нормально. Давай спать, Речел, ладно?

Ночью были заморозки. К утру поднялся сильный ветер, разгоняя кучи уныло бурой опавшей листвы.

Завывания ветра разбудили Луиса, и тот, сонный, посмотрел в замешательстве исподлобья. По лестнице кто-то поднимался.., медленные, шаркающие шаги. Снова пришел Пасков. «Только теперь. – подумал Луис. – Ведь прошло уже два месяца». Когда открылась дверь, Луис увидел сгнивший труп; спортивные трусы, испачканные в грязи: местами плоть прогнила, открыв огромные дыры в теле; мозг превратился в гнилую кашу. Только глаза еще оставались прежними.., адски яркие и живые. В этот раз Пасков ничего не говорил; его голосовые связки уже не могли порождать звуки. Но его глаза.., они звали.

– Нет, – выдохнул Луис, и шаги стихли.

Луис встал, подошел к двери и открыл ее толчком, гримаса страха застыла на его лице. Он был готов повиноваться. Пасков стоял за дверью с вытянутыми руками, напоминая давно умершего конкистадора, вызванного первой гремящей фразой из «Вальпургиевой Ночи».

«Такого не бывает», – сказал бы Джад. Лестничная площадка оказалась пустой, тишина царила в доме. Смолкли завывания ветра. Луис вернулся в постель и уснул.

Глава 21

На следующий день Луис позвонил в больницу, в отделение интенсивной терапии. Состояние Нормы до сих пор расценивалось как критическое, шла стандартная процедура реабилитации, которая тянется двадцать четыре часа после сердечного приступа. Луис приободрился, услышав заключение доктора, лечащего Норму.

– Не думаю, что это микроинфаркт, – сказал тот – На сердечной мышце нет рубца. Эта женщина в большом долгу перед вами, мистер Крид.

Поддавшись импульсу, Луис заехал в больницу на неделе, прихватив букет цветов, и нашел Норму гуляющей по палате – очень хороший знак. С Нормой был Джад.

Норма вскрикнула от радости, увидев цветы, и засуетилась над вазой. Потом она стала давать Джаду различные распоряжения, пока цветы не оказались в вазочке с водой, а та не оказалась на шкафчике в углу палаты.

– Матушка чувствует себя намного лучше, – сухо сказал Джад, после того как переставил цветы с места на место три раза.

– Не умничай, Джадеон, – сказала Норма.

– Ладно, матушка.

Норма посмотрела на Луиса.

– Я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали, – сказала она с робостью, прозвучавшей очень искренне, и от этого трогательнее вдвойне. – Джад сказал, что вы спасли мне жизнь.