Отзвуки эха

Уже в темноте они добрались до фермы. Хозяин и его жена, казалось, удивились, увидев Амадею. Женщины представили ее, и жена фермера показала ей маленькую комнатку за кухней. Амадее предстояло помогать им на ферме: жена фермера страдала ужасным ревматизмом и едва могла передвигаться. Амадея должна была делать то, что ей скажут, но в то же время работать на местную ячейку. Фермер и его жена были участниками Сопротивления с начала оккупации страны и, несмотря на возраст и болезни, славились своей отвагой и знали обо всем, что происходит в округе. Одежда, принесенная женой фермера, мгновенно превратила Амадею в деревенскую девушку, сильную и крепкую, хотя и чересчур худую. Сейчас каждый признал бы в ней типичную молодую крестьянку в поношенном, выцветшем платье и переднике.

Ночь Амадея провела в очередной незнакомой постели, но была благодарна судьбе и за это. Женщины из парижской ячейки утром вернулись в столицу, пожелав Амадее на прощание всего хорошего. И как всегда при расставании, она задалась вопросом, увидит ли их снова. Все в ее жизни казалось непостоянным и непредсказуемым. Люди исчезали и появлялись одинаково неожиданно, и каждое прощание могло быть последним, а зачастую таковым и было. Они делали опасную работу, и Амадея была готова помочь им. Слишком многим она была обязана этим людям, и ей хотелось воздать им добром за добро.

Утром Амадея приготовила завтрак, прибралась в доме и подоила оставшихся на ферме коров. Потом принесла дров, выполола сорняки в огороде, помогла стряпать обед и постирала белье — словом, трудилась так же неустанно и методично, как в монастыре. Старая женщина с благодарностью принимала ее помощь: на ферме уже много лет не было работников. После ужина к старикам приехал племянник, по имени Жан-Ив, высокий нескладный человек с темными волосами и глазами и с грустным лицом. Он был на два года старше Амадеи и выглядел так, словно нес всю тяжесть мира на своих плечах. Дядя налил ему стакан домашнего вина, предложив выпить и Амадее. Она вежливо отказалась в пользу стакана надоенного утром молока, прохладного и вкусного. Потом Жан-Ив спросил, не хочет ли она прогуляться, и Амадея поняла, что все планировалось заранее. Значит, это он, тот связной, с которым ей предстоит работать.

Они вышли в теплую ночь, как обычные молодые люди, желающие получше узнать друг друга. Жан-Ив с некоторой подозрительностью оглядел ее. — Я слышал, у вас была долгая поездка. Амадея кивнула. Ей все еще трудно было поверить, что она здесь. Ведь всего несколько дней назад она была в Праге. События менялись так быстро, что у нее даже голова немного кружилась. Она поежилась, вспомнив поездку в обществе партизана в форме СС, с подложными документами в сумочке, с ежесекундным ожиданием разоблачения. Теперь она Амели Дюма. Долго ли ей удастся носить это имя?

Жан-Ив немного рассказал о себе. Он был бретонцем, происходил из семьи рыбаков и действительно находился в родстве с хозяевами фермы.

Амадея озадаченно слушала, не в силах воспринять столько сведений сразу. Фальшивые документы, настоящая работа, секретные агенты Сопротивления, пытающиеся освободить Францию… Всего сразу и не осознать!

— Мне повезло, что я попала сюда, — просто сказала она, благодарная за то, что ее новые друзья для нее делают. Оставалось надеяться, что и она им пригодится. Все лучше, чем скрываться в тоннеле, молясь, чтобы нацисты ее не обнаружили. Это Амадее нравилось больше, так как имело смысл.

— Вы нам нужны здесь. Завтра мы ждем самолет.

— Из Англии? — спросила Амадея очень тихо, хотя никто не мог их слышать в этом уединенном месте. — Где именно?

— В полях. Сначала нам посылают радиограмму. Мы должны выложить опознавательные знаки и зажечь костры. Самолет садится всего на четыре минуты. А иногда они просто сбрасывают людей и снаряжение на парашютах.

Эти люди ежеминутно рисковали жизнью, но продолжали делать свое дело. И хотя Жан-Ив не был старшим ячейки, он считался одним из лучших и самым бесстрашным. В юности он был настоящим сорвиголовой. Но почему он выглядит сейчас таким печальным, словно похоронил кого-то, Амадея никак не могла понять.

— Умеете пользоваться рацией? — спросил Жан-Ив.

Амадея покачала головой.

— Я научу вас. Это довольно просто. А стрелять? Амадея снова покачала головой.

— Кем же вы были до сих пор? — рассмеялся он. — Моделью, актрисой или просто богатой избалованной девушкой?