Draco Sinister

Драко ухмыльнулся:

— Давай, тебе понравилось, признай это… — и запнулся, когда маленькая сова пролетела прямо над его головой, неугомонно ухая.

— Эй, — сказал Гарри, повернув голову, чтобы присмотреться. — Боровутка! — Он протянул руку, и птица уселась на нее, устало посвистывая. — Бедный Боров, — сказал Гарри. — Туда и обратно из Ирландии за два дня. У тебя есть письмо для меня?

Боровутка вытянул лапку, к которой был прикреплен скрученный листок белой бумаге, перевязанный красной лентой. Гарри взял письмо и выпустил совенка, который взлетел и сел на его плечо.

Драко с любопытством смотрел на него. Гарри было интересно, волновался ли он из-за того, что Гермиона не прислала и ему письмо, как обычно. Вообще-то это было на нее непохоже. Гарри открыл письмо и начал читать, вдруг побледнев.

Драко удивленно посмотрел на него.

— Все в порядке, Поттер?

— Это… это от Гермионы, — медленно произнес Гарри.

— Я знаю, — сказал Драко и в его глазах загорелся тревожный огонек. — С ней что-то случилось?

— С ней все нормально, — сказал Гарри странным срывающимся голосом. — С ней… все нормально…

— Тогда в чем дело?

— Она уехала на лето с Виктором Крумом, — сказал опустошенно Гарри, все еще таращась на письмо. — В Болгарию. Она говорит, что поняла, что любила его все эти годы, — он посмотрел на Драко, с таким выражением лица, словно попал в кошмарный сон. — Она… она бросила меня!

Глава 2.

Чернила, кровь и братство

— Она бросила меня… — сказал Гарри.

— Она — что?

— Бросила меня, — повторил Гарри, все еще глядя в пустоту.

— Не может быть, — убежденно сказал Драко, — ты что-то не так понял. Дай-ка я посмотрю…

Видимо, Гарри был так сражен, что безмолвно подчинился. Драко быстро схватил его и прочитал.

Дорогой Гарри!

Сегодня днем я встретилась с Виктором и поняла, что все эти годы я любила только его.

Любила и люблю. Я уезжаю с ним в Болгарию, где мы сможем быть вместе. Ты всегда был мне добрым другом, но мое сердце принадлежит только ему.

Не пытайся найти меня.

Гермиона — Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять… Чудная прямота! — умирающим голосом произнес Гарри.

— Она не может быть влюблена в Крума, это просто невозможно! — бормотал Драко, снова и снова перечитывая письмо, в попытке хоть что-нибудь понять в коротком послании Гермионы. — Думаю, что, если бы она бросила тебя, она бы была со мной. Ты уж извини, — добавил он, взглянув на Гарри. — Но Виктор Крум?!

Гарри отсутствующе посмотрел на него: «А почему бы и нет?»

— Да потому что он самый здоровенный и тупой питекантроп, который даже и имя-то ее произнести правильно не может!

— Это неважно… — голос Гарри был глух. — Она меня не любит… Вот что важно…

Он забрал письмо у Драко, взглянул на него, словно на невиданную диковину и засунул в карман.

«Нам пора на урок».

— Что?

— Урок… — эхом повторил Гарри. — В 9 у нас урок у Лупина…

— То есть ты сейчас пойдешь учиться, словно бы ничего… ничего…

Но Гарри уже повернулся и поплелся по коридору. Драко уставился на него, не в силах поверить в происходящее. Он не понимал, почему тот ведет себя так, словно его только что поцеловал Дементор. На его месте сам Драко орал и кидался бы чем-нибудь тяжелым. Может, у него нервный шок? Драко читал об этом: «помогите больному лечь и накройте теплым покрывалом». Но уложить Гарри в коридоре?.. Накрыть его покрывалом??? Это представлялось ему трудновыполнимым.

— П’ривет, Драко! — раздался голос из-за плеча.

Флёр. Вот уж кого он не хотел видеть.

— Флёр, мне надо бежать на урок…

— У вас ведь у’рок у Лупина, так? У меня тоже. Мы пойдем вместе! — она засияла, взяла его за руку и потащила за собой. Драко подстроился по ее шаг и они догнали Гарри, у которого был по прежнему отсутствующий вид.

— П’ривет, Га’рри! — защебетала Флёр.

Гарри не отреагировал.

— С ним все в по’рядке? — вполголоса обратилась она к Драко. Ему не пришлось отвечать, так как она заметила профессора Лупина, выходящего из-за угла впереди. Он кивнул в знак приветствия, когда заметил их и скрылся в кабинете.

Он приветственно кивнул, скользнул по ним глазами и прошел в класс.

— Он очень красивый… — сказала Флёр, — не такой как другие профессора. Он такой, он…